Записки полковника Генштаба. Есть такая профессия…. Леонид Михайлович Свиягин

всем узнали. Но это было уже потом…

      Более мелких велосипедных приключений было, конечно, множество, но эти события оказались самыми кровавыми в нашей семейной истории!

      Однажды зимой

      Осенью отец оказался в реанимации после сильнейшего отравления организма. Наша семья тогда проживала в «финском» домике в отличие от семей сестер и братьев отца, размещавшихся в многоквартирных домах. Я пошел в четвертый класс, старший брат Володя – в седьмой, а младший Сергей – в выпускную группу детского сада. Существенным преимуществом нашей семьи перед родней было наличие у нас земельного приусадебного участка площадью 8 соток. Из хозпостроек на участке был большой деревянный сарай с примыкающим к нему туалетом. Тут же был наш большой минус – «удобства» находились во дворе. От дома до сарая, стоящего в дальнем углу участка, было порядка 60 м. В сарае стоял выгороженный досками загон для свиней и утепленный двойной стеной с засыпанными в простенок опилками курятник. Проведенное в сарай электроосвещение позволяло получать и зимой от курочек свежие яйца. Они неслись регулярно целый год. В загоне для свиней содержалось два поросенка. С первыми заморозками в ноябре приходил срок завершения жизни откормленных кабанчиков. В одну из суббот к нам собирались семьи родственников. Мужчинам предстояло заколоть свиней, паяльными лампами обжечь их щетину и отскоблить ножами добела обожженные бока и конечности кабанчиков.

      Затем, после разделки туш, женщины готовили различные деликатесы из свиных внутренностей. Одним из таких деликатесов была так называемая «брухавица» – блюдо из начиненного свиного желудка. Именно таким деликатесом произошло отравление отца. Благодаря вовремя прибывшей машине скорой помощи отца доставили в больницу и успели сделать промывание желудка. Печальным итогом для него стало категорическое отторжение организмом свинины и изделий из нее. До этого события разделанные туши кабанчиков делились между родственниками. Сало солилось и укладывалось в большие деревянные ящики. Кроме того, в теплице оборудовался временный коптильный пункт, где часть сала подвергалась копчению на тлеющих опилках. В округе стояли такие дурманящие сознание аппетитные запахи, что все прохожие на улице невольно поворачивали голову в сторону нашего огорода.

      Та осень была поворотным пунктом, после чего с содержанием свиней у нас было покончено. Мы позже стали заниматься разведением кроликов.

      После выписки отца из больницы профсоюзный комитет цеха, где он работал, выделил ему бесплатную путевку в санаторий для восстановления здоровья. Путевка была на 24 дня в феврале.

      Ехать предстояло отцу в далекий Друскенинкай, что в Литовской ССР. Так получилось, что к началу зимы подошла наша долгожданная очередь на покупку мотороллера «Тула 200 м». До этого в летнее время отец ездил на мопеде «Рига-5». Почти перед самым отъездом