Записки полковника Генштаба. Есть такая профессия…. Леонид Михайлович Свиягин

подошвой. Да и носить валенки повзрослевшие сыновья перестали.

      К сожалению, мы так и не освоили это отцовское мастерство…

      Велосипедные страдания

      В нашей семье отец до того, как сел за руль «ушастого» «Запорожца», прошел все «ступени» роста: велосипед «Харьков» – мопед «Рига» – мотороллер с коляской «Тула».

      На первой стадии освоения колесной техники велосипед «Харьков» был им оборудован самодельным детским креслом, крепящимся на передней раме. Оно было крайне необходимо для законной перевозки детей.

      Так, отец, возвращаясь с дневной рабочей смены из своего цеха домой, по пути заезжал за мной в детский садик. Мне тогда исполнилось 4 годика. В один из летних дней отец посадил меня в велосипедное кресло на раму своего двухколесного «коника». На тот момент у меня в руках оказался классный длинный шнурок от какой-то обуви.

      Отец спешил домой, где после рабочего дня еще предстояли дела по хозяйству: накормить свиней, овчарку и кур, полить водой грядки в огороде, привезти свежих опилок с пилорамы для подстилки свиньям…

      Сидя в кресле, по пути я развлекался игрой со шнурком. Наблюдал, как он развевается по ветру, как накручивается и раскручивается на пальце… В какой-то момент он вдруг выскользнул из моих рук и упал на обочину дороги. Пытаясь выглянуть из-за руки отца, державшей руль велосипеда, я немного сместился с кресла. Моя левая нога, опиравшаяся на верхнюю часть крепления вилки переднего колеса, соскочила с нее и непроизвольно оказалась в зоне вращающегося колеса между спицами…

      В результате этих действий мы с отцом кувырком вылетели из своих мест и оказались на обочине дороги. Благо, сзади не было никакого движущегося транспорта. С трудом поднявшись на ноги, отец подхватил меня и стал осматривать мои руки и ноги, спрашивая, что и где у меня болит. Больше всего у меня болела левая ступня, попавшая в спицы велосипедного колеса… У отца была разбита в кровь левая бровь и разорвана штанина на правой ноге. Размазывая слезы по лицу, я стал жаловаться отцу, что уже не смогу найти такой классный шнурок! Он рассмеялся, успокоил меня, что достанет мне еще лучше прежнего шнурок и спросил, как будем отбиваться от допросов мамы и бабушки дома. С трудом доковыляли с ним до нашего «финского» дома. Держа одной рукой за мою руку, а второй – велосипед за руль, мы предстали перед мамой!

      Сказать, что мы получили нагоняй по полной программе от мамы и бабушки – это ничего не сказать! Отец получил полный «вотум недоверия» за детское воспитание от женской половины семьи. Еще неделю он ходил с полученным в аварии «фингалом» под глазом, оправдываясь перед начальством и товарищами, что это ему удружил четырехлетний сыночек… Переднее колесо велосипеда пришлось менять, так как выправить образовавшуюся «восьмерку» из него так и не получилось. Через три дня я уже не хромал и почти зажили царапины и синяки. Но еще