Ворлок из Гардарики. Владислав Русанов

не отвечал. Греб вместе с другими яростно и упорно.

      – Хродгейр! Ты сложишь драпу[26] о нашей гонке? Или от стыда твой язык онемел?

      Сигурд топнул ногой:

      – Радуется Лосси! Сегодня день его торжества… Где же твоя удача, Подарок Ньёрда?

      Вратко пожал плечами:

      – А что я могу сделать? Разве что погрести вместо кого-нибудь…

      – Избави нас Один от такой помощи! Тогда уж точно проиграем!

      Вратко обиженно отвернулся. Подумаешь! Наше дело – предложить. Он не вызывался приносить удачу дружине Хродгейра. Викинги сами так решили, а теперь, чего доброго, обвинят его в своих неудачах. Спасали, мол, его, спасали, а не помогло. Только опозорились перед всем северным народом. Уступили датчанам.

      – Э-гэ-гэй! Черный Скальд! – надрывался Лосси. – Почему ты молчишь?!

      – Это тебе помолчать бы! – заорал Сигурд в ответ. – Глянь, «Жрущий» от твоего крика назад пошел!

      Датчанин слегка опешил от подобной наглости. Уж чего-чего, а дреки его летел вперед, как будто и не касался воды. Но все-таки оценивающе глянул на берег, на корабль норвежцев, потом покачал головой:

      – Болтуны! Вы бы веслами так, как языками, работали!

      – За своими гребцами следи!

      – Я слежу! А это ты, Сигурд? Старый замшелый валун! Я хочу видеть, как ты будешь сушить свои порты у костра! Жди в гости!

      – За своими портами следи! – Казалось, старый викинг от бессильной ярости утратил острословие и теперь способен лишь на жалкие ответы вроде «сам дурак».

      – Я слежу! Слежу! – захохотал Лосси. – А кто это рядом с тобой, Сигурд? Новый ученик Хродгейра? Пусть он скажет вису о вашем поражении!

      Вратко и Сигурд переглянулись. Ну что ему ответить?

      А Точильный Камень продолжал издеваться:

      – Может, у Хродгейра все хирдманы такие смелые, как этот ученик? И такие же умелые! Судя по тому, что я вижу, да! Э-гэ-гэй! Норвежцы! Попросите моих людей, они научат вас грести!

      Вратко не выдержал.

      У него уже давно крутились в голове обрывки строчек, кеннинги, приходили на ум созвучия. Но парень опасался всерьез попытать счастья в искусстве сложения вис. Боялся, что опытные и много повидавшие викинги его просто засмеют.

      Он и сейчас не выкрикнул строки, как того хотелось Лосси, а проговорил их негромко. Пожалуй, кроме Сигурда, да еще Олафа с Асмундом, никто его толком не расслышал.

      Лаз залива узок был.

      Внутрь двоим не втиснуться.

      Жилы рвать без удержу

      Должно ли дружинникам?

      Жук китовой пажити

      «Ветрожор» стремительный

      Ясеневых весел ряд,

      Проредив, замешкался.

      Старик, выпучив глаза, уставился на новгородца. Не ожидал? Еще бы! Вратко сам от себя такого не ожидал.

      – Ты… это… – Сигурд хватал воздух открытым ртом. – Понял, что сказал?

      Но парню вдруг стало не до него.

      «Жрущий ветер» вздрогнул, разве что не изогнулся подобно подранку. С громким треском сломались четыре из десяти весел правого борта.

26

Драпа – основная форма скальдической хвалебной песни. Представляет собой чередование вис и стевов. См. заключительную статью.