В этих гнилых стенах. Кристина Той

ночных гостей в узких извилистых коридорах здания, совсем не предназначенного для детского дома.

      Быстро и бесшумно я двигался вперед на носочках, пытаясь не зацепить панельные стены, которые гулким пустым звуком сразу же выдали бы мое присутствие. Каждый раз, забегая за угол, я видел далеко впереди неясные слабые тени, отбрасываемые приглушенными ночными фонариками, и догонял их, стараясь не приближаться вплотную.

      Было понятно, что происходит что‐то очень и очень нехорошее.

      Я догнал их в подвале. Спустившись вниз по деревянным, местами сгнившим ступенькам, уперся в железную дверь, преградившую путь. Заметив едва различимый пучок света, исходящий от нее, затаил дыхание и прильнул к замочной скважине. Какой‐то мужчина… Я не был уверен, что видел его раньше, но нашивка на плече его куртки говорила, что это работник детского дома. Он бесцеремонно бросил Рише на стул, тонкие белые руки которой были стянуты скотчем, и, сомкнув ладони на ее шее, начал душить.

      – Я видел! Я все видел! Ты демон! Такая же, как они! Демон! – возбужденно кричал он, и я испугался. Испугался и оцепенел.

      Перед глазами всплыл операционный стол, на котором лежал я. Анестезия не помогала.

      – Демон! Настоящий – посмотри на его глаза и клыки. А как кричит. Ему же нормально препарата вкололи. Впрочем, неважно, может, он просто кричит, – доносился откуда‐то сверху суровый и грубый мужской голос. В следующую секунду я почувствовал, что меня режут.

      «Спаси меня», – внезапно зазвучали слова девочки в моей голове.

      Превозмогая себя, я сделал несколько глубоких вдохов, что далось мне с трудом. Грудь разрывало от боли, но я пришел в себя, ощутив под коленями холодный камень подвала. Дверь была не заперта, я поднялся и толкнул ее. Не рассчитал сил – она громко стукнула в стену с обратной стороны. Губы девочки уже приобрели синеватый оттенок, но она была еще в сознании.

      – К… какого черта! – крикнул мужчина, поворачиваясь ко мне. – Еще один!

      Он откинул Рише в сторону и, схватив стоявший у стены топор, двинулся ко мне. Приблизившись, неуклюже замахнулся, и я почувствовал запах алкоголя. Мужчина был сильно пьян. Я с легкостью увернулся, и топор застрял в панельной стене.

      – Дюк! Рише! – донесся знакомый голос, вслед за которым на лестнице послышались громкие шаги.

      Мужчина отвлекся, и я понял, что действовать надо сейчас. Ляля хоть и доброй души человек, но мне придется долго объяснять ей, кто мы на самом деле такие. И что самое страшное – сейчас и ей угрожала опасность.

      Я схватил первое, что попалось мне на глаза, – деревянный обломок спинки стула – и с размаху ударил обидчика, тщетно пытающегося вытащить топор из стены, по голове. Наверное, будь он трезвым – в ту ночь я бы снова умер. Страх придал мне сил, и мужчина беззвучно рухнул на землю. Волосы на его виске быстро окрасились в темно-вишневый цвет.

      Крик ворвавшейся Ляли разбудил охранника, отсыпавшегося в комнате рядом с подвалом. Он помог связать нападавшего, затем, рывком подняв его, увел вверх по лестнице.

      Рише,