Добрый царь Ашока. Жизнь по заветам Будды. Джеймс Перкинс

ты лишен всего того, что в нем есть.

      Ну, и пусть я чужой для этого мира, думалось мне. Что в нем хорошего: в мире безраздельно господствует зло и не совершается ничего поистине доброго… Вот когда случилась история с двумя собаками, ради которой я начал свой рассказ. Прости, что тебе пришлось выслушать такое длинное предисловие…

      В горах зимы очень холодные: бывает, что выпадает снег и не тает по два-три дня, а вода, оставленная вечером в кувшине, к утру покрывается коркой льда. Мне было трудно привыкнуть к этой ужасной стуже, но в тот год, о котором я рассказываю, мороз стоял просто невыносимый – видимо, холод человеческих душ, много лет остужавший мироздание, вернулся на землю; снег лежал две недели.

      У меня кончились припасы, пришлось спуститься в нижний город на базар. Купив тощую ощипанную курицу, лепешек, козьего сыра и мешочек проса, я быстро взбирался по узкой дороге, стремясь скорее попасть к теплому очагу. Вдруг, откуда ни возьмись, ко мне привязалась собака – огромный пес, но ужасно худой, кожа да кости. Он дрожал всем телом, еле передвигал лапы, но упорно шел за мной. Я хотел его прогнать, но духу не хватило: было понятно, что бедняга на краю гибели. Так мы пришли домой, здесь я сварил обед, поел сам и покормил собаку; она улеглась у огня и заснула.

      В ту же ночь я пожалел, что взял ее: она не давала мне спать, скулила и лаяла во сне, вспоминая, видимо, свое тяжелое прошлое и своих обидчиков. На следующий день я пошел с собакой в город, пытаясь найти ее хозяина. Но напрасно я стучался в двери своих знакомых, а иногда и к незнакомым людям – никто не признавал этого пса и не хотел взять его себе. Проходив до темноты и ужасно озябнув, я в тоске побрел к своему дому; я не знал, что мне делать. Собака, между тем, обнюхивая что-то, медленно уходила прочь, по тропинке, которая вела за город. Я подумал: да пусть себе уходит, а я вернусь домой. Моя совесть чиста, я ведь не прогонял этого пса. Но тут внутренний голос сказал мне, что это ложь и искушение: бросить несчастную собаку на таком холоде, означает обречь ее на смерть. Этого нельзя делать по отношению к живому существу. Я свистнул; собака вышла из темноты и посмотрела на меня, как бы спрашивая, не ослышалась ли она? Я потрепал ее по загривку, сказал «домой», и мы вернулись в мое жилище.

      Мы прожили вместе почти месяц, и этот месяц был труден для меня. Пес много ел, все так же скулил во сне, – к тому же, у него болела лапа, он хромал и кряхтел, наступая на нее. Мне пришлось вызвать знахаря, разбирающегося в болезнях животных, – он вырезал у собаки нарост на плюсне и дал мне мазь, чтобы прикладывать к ране. В конце концов, мой пес выздоровел, округлился и повеселел. Он принялся добросовестно охранять наше жилище и меня, – оглушительно лаял и отчаянно набрасывался на тех, кто проходил вблизи дома или встречался нам на улице.

      Пришлось мне задуматься, как быть дальше: менять свою жизнь из-за этого пса я был не готов. Но, видно, я действительно сделал тогда все что мог, и большего от меня не требовалось: в один прекрасный день, когда холода уже прекратились,