Рыжик в капкане. Агния Арро

дверь. Соня сидит на мягком подоконнике, вытянув стройные ножки в белых носочках и уперев ступни в стену. В ушах наушники. Она смотрит во двор и тихо повторяет фразы на французском. Рыжая коса лежит на плече, всего несколько волнистых прядей падают на бледное лицо с контрастными розовыми губками.

      Подхожу ближе. Встаю перед ней. Вздрагивает, поднимает на меня взгляд из-под пушистых ресниц. Солнце играет с цветом ее глаз, делая рыжие мазки в ее зеленых зрачках янтарными.

      – Что ты здесь делаешь? – спрашивает, вытащив один наушник.

      – Tu me dois le déjeuner (Ты должна мне обед), – напоминаю ей. Нравится ей французский, я не прочь пообщаться на нем.

      – Tu sais où est la cuisine (Ты знаешь, где кухня), – отшивает меня.

      – Le chat a oublié ce qui est dans mon esclavage? (Кошка забыла, что находится в моем рабстве?)

      – Il y a des biscuits sur la table de chevet. Prends-moi et laisse-moi tranquille. (На тумбочке есть печенье. Возьми и оставь меня в покое), – снова пытается вставить наушник.

      Выдергиваю его.

      – Эй! – возмущается Соня.

      – Не вежливо затыкать уши, когда с тобой разговаривают. Ты же в курсе, что голодный мужчина – злой мужчина? М, кошка?

      – Où est ici l'homme? Je ne vois pas! (Где здесь мужчина? Не вижу!)

      Упираюсь коленом в подоконник, наклоняюсь к кошке так близко, что чувствую ее дыхание с ароматом земляничной жвачки. Зрачки в зеленых глазах становятся огромными. Завороженно смотрю, как весна превращается в ночь. Насыщенные, испуганные… Затягивает.

      Мои губы приближаются к ее. Соня в ужасе задерживает дыхание…

      – Je vais vous montrer maintenant (Сейчас покажу), – улыбаюсь, медленно наматывая на кулак ее рыжую косу.

      Глава 12.

      Первый поцелуй

      София

      Упираю ладони в его грудь, чтобы остановить. Еще секунда, одно движение, вдох или попытка сказать что-то против, и наши губы соприкоснутся.

      Платону весело, он играет в свои игру, результат, который я никак не могу просчитать. Но вот это вот, что сейчас пытается сделать этот кареглазый придурок, меня напрягает и пугает. Вся кожа горит огнем и покрывается мурашками, а у него зрачок пульсирует… Не могу оторваться. Голова начинает кружиться от нехватки воздуха.

      Давлю ладонями сильнее. Каменный! Никак получается его сдвинуть!

      Калужский дышит чуть чаще, прикасается своим носом к моему, легко ведет вверх-вниз, улыбается. Пауза слишком затягивается. Платон просто дразнит, испытывает мои нервы на прочность. Моя коса стиснута в его напряженной руке. Сейчас дернет и все, у меня будет первый в жизни поцелуй с парнем. И с каким? С самым отвязным придурком, которого только можно встретить!

      Не хочу я так! По-другому представляла себе этот момент.

      Пытаюсь отклониться в сторону.

      – Не-а, – Платон тянет меня за косу обратно, но теперь между нами немного больше расстояния. – Поцелуй меня… сама.

      – С чего это вдруг я должна тебя целовать? Отпусти! – требую, снова пытаясь оттолкнуть его.

      Становится немного больно, потому что отстраняется Платон и тянет меня за собой за косу.

      – Ай-яй! – взвизгиваю.

      – Сама