В поисках своей планеты. Вугар Асланов

ай… как болит! Я упала, поранилась, какой ужас… Быстро помогите мне, намажьте йодом коленки… Черт бы побрал эту собаку: она перешла мне дорогу и напугала меня так, что я упала от страха…

      Абид, перестав есть, в недоумении смотрел на родственницу, не зная, что делать и как помочь ей.

      – Что ты смотришь, позови хотя бы кого-нибудь из домашних, сам ты, я знаю, вряд ли можешь помочь… – выплеснула она жалобным и плаксивым голосом.

      Быстро спустившись по невысокой, но крутой лестнице во двор, он начал искать мать, которую нашел на другом конце двора, когда та, согнув спину, выходила из небольшого курятника.

      – Черт побери, так мало яиц несут куры! Что ж, отдам всех под нож, раз не хотят, – говорила она сама себе.

      – Мама, Сима к нам пришла, она ранена, ее рана кровоточит! – сказал он на одном дыхании взволнованно.

      – Как это ранена?.. Что с ней случилось, что ты несешь опять невнятное?

      Не дождавшись его ответа, она быстро, насколько ей позволяли крупное тело и опухшие ноги, побежала к племяннице.

      – Что, доченька, милая, что, родная, с тобой?! Покажи-ка тете, покажи!..

      Когда она, добравшись до ее чуть опухшего колена, нажала на него пальцами, Сима громко закричала:

      – Ой, больно!.. Тетя, осторожно… умоляю, ой, не могу!..

      – А я думала, что же с ней такое случилось… Ты, как всегда, любишь поднять шум из-за каждой мелочи, а Абид тоже не может ничего, как следует, объяснить – легкая царапина и все. Сейчас сама йодом помажу, мазь положу и бинтом перевяжу, так что и к доктору не надо будет идти. И слезы, доченька, вытирай и перестань плакать.

      Пока мать ходила за всем этим, Сима постепенно успокоилась и вытерла слезы, но не переставала ныть. Абид, у которого суп остался недоеденным, опять, стоя перед ней, не знал, что делать и не мог найти слов для ее утешения. Она, будто понимая его нелегкое положение, сказала с некоторой шаловливостью:

      – Ладно, иди ешь свой обед, все равно от тебя мало будет помощи.

      Сказав это, она хитро улыбнулась, от чего озарилось ее казавшееся до этого кислым лицо. Но, увидев тетю с маленьким флаконом йода, бинтом, каким-то тюбиком и ватой, она опять стала кричать:

      – Ой, как болит… Ой, тетя, тетя, умираю, так больно…

      Когда мать Абида слегка дотронулась ватой, пропитанной йодом, до ее колена, она так дернулась и отскочила, сильно покачнув стул, что чуть не упала вместе с ним на пол:

      – О… а… не могу!., ой… как шипит… как больно… тетя… умоляю!., хватит!..

      Мать, не обращая на ее мольбы внимания, продолжала обрабатывать неглубокие раны и, закончив это, положила мазь на них и перевязала бинтом.

      Абид, который все это время следил в напряжении за происходящим, увидев, как мать закончила возиться с племянницей, понял, что наконец-то может доесть остывший суп. Мать снова ушла во двор, наказав ей посидеть какое-то время, не двигаясь, и пить горячий крепкий чай с шоколадными конфетами, которые она обычно держала в сундуке и вытаскивала их только тогда, когда