Дневник Великой Отечественной Войны Боровиковой Александры Никифоровны. Андрей Анатольевич Орлов

дня без гроба.

      Приезжали на Фабрику, и здесь ничего не сделали.

      Человек работал 11 лет, и вот заработал, что лучше обеспечат тестя.

      Да, управление с этим Ив. Анакиным – он дорожит только за свое брюхо, и за ширму в столовой.

      Уже такое настроение, высказать всё в открытую.

      День прошёл так себе, только тем плохо, что нас переселяют в Фабуправление, хотят лесцех и сушило от пара отключить.

      Вечером была на совещании делегатов фронта.

      Очень много почерпнула ещё.

      Хорошее было совещание, были представители от Горкома ВКП(б), а также от политуправления Северного фронта.

      Завтра делаем информацию о поездке на фронт, на общефабричном собрании.

      Очень хочется ко дню Конституции (*Конституция СССР 1936 года. До 1977 года 5 декабря отмечался как официальный государственный праздник: День Конституции), опять съездить на фронт.

      Какая-то я стала бесстрашная, и безразличная к жизни.

      Это, по-моему, заметно и по моему дневнику.

      Если с первых дней в этот дневник я записывала малейшие подробности разрывов, зениток, и т. д., сейчас нет этого.

      Сейчас значительно больше бьют зенитки, делая сплошной огонь.

      Кругом бьёт артиллерия, давно, и так, что дрожат стёкла.

      По всему горизонту в ночное время вспышки, освещаются заревом, этого не записываю, так как всё это считаешь уже естественным.

      Считаю, что это всё так и должно быть.

      Всё же, сволочь, Голубев, сожрал 10 кг мяса, стыдно немного ему, за это вертится, как вор.

12/XI/1941

      12/XI. Встала в 7:30, спали с Леной вместе, так как вчера трамваи не шли, из-за повреждения сети от обстрела.

      Вчерашний день – суп стали отпускать по карточкам.

      Да, дело становится неважно.

      Хочется, хоть, как говорят, на фронт, самому лично громить фашистов.

      Вечером провела открытое собрание, и поехала домой.

      Немного подкрепилась, даже с Ленкой выпили маленькую, и легли спать.

      Не знаю, сколько было «В.Т.», но я легла спать, так как с первого этажа бежать некуда, но часов с 2 ночи начался обстрел района, в том числе и Боровой.

      Снаряды ложились где-то поблизости, и так, что дрожал наш дом, и моя подвальная конура, но я так и не вышла.

      Убьют, так значит убьют, не всё ли равно.

      Я почему-то не верю в судьбу, если судьба, от смерти – никуда не убежишь.

13/XI/1941

      13/XI. Встала в 10 ч. утра, быстро соскочила с постели, так как где-то очень близко пал снаряд так, что посыпались стёкла.

      Один снаряд попал в рядом стоящий дом.

      С Ленкой сходили в магазин, но ничего купить не пришлось.

      Хлеба с 13/XI дают 300 гр.

      Так прошёл день, скучно-скучно.

      Вечером опять началась «В.Т.», но я спала, даже не встала с койки.

14/XI/1941

      14/XI. Встала в 5:30 утра, с сигналом «В.Т.».

      Потом поехала на Фабрику, едва добралась.

      Морозит – народу в трамвае много.

      Сегодня живём на новоселье.

      Новая квартира очень неспокойная, все ходят, ходят, не знаю, что за народ, не дают никакого покоя.

      Вечером было собрание,