Шпана. Сергей Тамбовский

ступором Пахом.

      – Эт китайский народный танец, брейк называется – ответил ему я, – могу еще украинский народный, надо?

      – Ну валяй, – милостиво разрешил он.

      Ну я и выдал ему гопак с подпрыгиваниями, переворотами и боевыми ударами обеими ногами.

      – Эт я знаю, видел намедни, – сказал один из подтянувшихся зрителей, – эт хохлы так пляшут, когда горилки перепьют.

      – Ладно, уважил ты меня, – благосклонно сказал Пахом, – сёдни не буду вас пороть, идите себе, – и он отпустил нас мановением руки.

      Мы с Лёхой ждать не стали и тут же оказались на верхнем ярусе, я же определил тупого Пахома в личный чёрный список под номером три.

      – Ну ты дал, – горячо зашептал мне на ухо брат, – гдей-то ты так навострился?

      – Не помню, – стандартно ответил я, – ты мне лучше вот что скажи, он каждый вечер так над нами измывается?

      – А то, кажинный день всё одно и то же, – шмыгнув носом, ответил брат.

      – Ну и чо мы тогда тут забыли в этой ночлежке? – спросил я, – валить надо отседова, и чем скорее, тем лучше.

      – Легко сказать валить, а куда? Если знаешь, скажи, но на улице я ночевать не хочу, закоченеешь там мигом.

      – Нас всё же равно отсюда выгоняют, – пояснил я, – так что завтра будем определяться и с местом, и с заработками, и со всем остальным. Куда идти и чо делать, я пока не знаю, но, как говорят умные люди, утро вечера мудренее.

      – Ну ты хоть намекни, чо мы делать-то должны, – канючил брат, и тогда я сдался.

      – Оружие надо достать, тогда у нас всё будет, и крыша над головой, и еда, и одежда, её вот в первую очередь сменить надо, а то ходим оборванцами последними.

      – Так мы и есть оборванцы, – заметил брат.

      – Надо это дело прекращать, оборванчество наше. В люди надо выходить, вот чо… тогда и Пахомы разные сразу в стороны отпрыгнут. Надо только придумать, где раздобыть это оружие…

      – Я знаю, где его раздобыть, – свистящим шёпотом сказал вдруг брат.

      – Да иди ты… врёшь ведь.

      – Ей-богу не вру, ты тоже должен это помнить, мы там вместе же лазили, но раз ты ничо не помнишь, слушай, – и он опять же на ухо поведал мне длинную и занимательную историю, я аж заслушался.

      ––

      А назавтра мы с раннего утра покинули стены негостеприимного ночлежного дома имени Николая Бугрова, надеюсь навсегда, и подались по ещё не проснувшейся улице Рождественской назад к Благовещенской слободе. Именно здесь по уверению Лёхи и таился заброшенный склад оружия, который мы с ним открыли прошлым летом.

      – Там, понимаешь, на склоне Дятловых гор, ну за монастырём этим, как его… за Благовещенским, пещера-не пещера, подземный ход ли, дыра, короче говоря, в земле, прикрытая сверху мусором разным, а в пещере этой, ну если пройдёшь подальше, за тремя поворотами, большая такая комната будет, со столом и с полками. Вот на этих полках и лежит ящик с ливольвертами, ага…

      – С револьверами, – автоматически поправил его я, – а они какие на вид-то были, не ржавые? Мож из них и стрелять-то не выйдет?

      – Нормальные