А и Б сидели на трубе. Сергей Тамбовский

после войны, там же рядом с надписью «Волжское речное пароходство» видны циферки «1957».

      Все, включая меня, радостно рассмеялись… если вдуматься, то еженощно ждать в гости потусторонних чекистов – радость небольшая.

      – А вот и канал, – сказал я, увидев ровную речную гладь.

      – Метров пятьдесят, а то и семьдесят, – заметил Колян, – как преодолевать будем?

      – Не волнуйтесь, всё предусмотрено, – заметил я, – тут если налево… да налево пройти метров сто, должна быть паромная переправа. Ну как паромная… лодка обычная, человек десять в неё влезает.

      – И почём за переправу берут? – спросила хозяйственная Таня.

      – Гривенник с носа, если много народу, то скидку делают. Не волнуйтесь, граждане, деньги у меня есть.

      Сто не сто, но через двести метров на берегу действительно нарисовался железный трос, закреплённый за бетонный столбик, а на другом берегу канала лодка с дремлющим в ней лодочником.

      – Эй, на пароме, – заорал я, сложив руки рупором, – пассажиры приехали, давай сюда.

      Лодочник проснулся, надел рукавицы и начал подтягивать лодку к нашему берегу.

      – Интересно, – сказала Лена, глядя на эти его манипуляции, – я на паромах ни разу в жизни не плавала.

      – Ага, народу много, он один у переправы, – вырвалось у меня.

      – Чего-чего? – не поняла Таня.

      – Да песня такая есть, народная, – пояснил я, – про паромы и паромщиков.

      – Что-то я не слышала, напой…

      – Слушай, конечно, – отступать мне было некуда, проговорил первый куплет известной песни про паромщика.

      – Глубоко, – задумалась Лена, – а почему всё это на заре происходит?

      Лодка тем временем ткнулась носом в наш берег, и мы дружно залезли в неё.

      – А хрен его знает, товарищ майор… – ответил я Лене, – народ так сочинил, а я за весь народ отвечать не могу. Отец, скидку для молодёжи сделаешь? – перевёл я стрелки в другую сторону.

      – Сделаю, – быстро согласился тот, – двугривенный со всех, если вечером обратно поедете.

      – Обязательно поедем, часа через два примерно – никуда не уйдёшь до этого времени?

      – Да куда ж я денусь, – ответил паромщик, поплевал на руки и начал тянуть лодку в обратном направлении.

      – А песня хорошая, – продолжила свои размышления Лена, – надо бы её в наш КВН вставить.

      Мы высадились на другой берег этого самого канала и запрыгали по песочку по направлению к центру Урицка.

      – А почему эту речку каналом зовут? – вдруг спросил Колька. – В каналах вроде вода течь должна куда-то в одну сторону, а здесь она стоячая.

      – А чёрт его знает, – задумался я, – это опять-таки народное название, а вообще-то если не ошибаюсь, то это рукав Волги… бывший рукав, когда-то тут вода наверно и текла, а потом что-то там сдвинулось и образовалось озеро такой длинной вот формы. А мы, кстати, уже пришли – вон памятник, а вон оно, дерево… в смысле кинотеатр, – пошутил я словами легендарного фильма.

      Кинотеатр назывался незамысловато «Ракета»,