Имперский сыщик. Аховмедская святыня. Дмитрий Билик

им выдал анатомический врач.

      – Прошу прощения, – титулярный советник схватил спасительную ткань и судорожно вздохнул.

      Дух тут и правда был тяжелый. У непривычного к таким ароматам обывателя обычно через пять минут начинало колоть в висках, через четверть часа голову протыкал железный прут и темнело в глазах. Хотя орчуку было спокойно. К мертвецам он был равнодушен, да и особенной впечатлительностью не обладал. А запах? В канавах Никольской так порой смердит, что дух морга может показаться легким цветочным ароматом.

      – Прошу вас, пожалуйста, продолжайте, – попросил Витольд Львович, не отнимая марли от лица.

      – Так вот, удар произошел снизу вверх, – заунывно забубнил покойницкий врач, которого Меркулов обозвал странным словом «патологоанатом». – Прямо в сердце. Весьма неплохой удар – по моим предположениям, потерпевший скончался мгновенно. Собственно, наносили удар чем-то вроде шпаги, посмотрите, какое крохотное отверстие.

      Витольд Львович булькнул и стал белее полотна, а вот Мих, напротив, принялся с интересом разглядывать голого аховмедца. Стати тот был необыкновенной, даже будучи покойником – огромное тулово со странным рисунком на нем, крепкие руки (разве что чуть меньше, чем у самого орчука), мощные, поднятые в коленях ноги, чуть уходящие назад и заканчивающиеся копытами. Портила общий вид лишь крохотная прореха на груди, уже отмытая от крови.

      – Что это? – Витольд Львович указал вовсе не на ранение, а на рисунки.

      – Наколка нательная, – объяснил врач.

      – Это ясно, – Меркулов заволновался и отдернул было руку со спасительной марлей, но сразу спохватился и тут же прижал ее обратно. – Что она означает?

      – Ну это, Ваше благородие, не ко мне. Я в них не специалист. Еще что?

      – Да, тело необходимо доставить сегодня вечером Его Высочеству Бруу То Вайлу для соблюдения аховмедских церемониальных обычаев. Адрес я напишу.

      – Сделаем. Все документы мы уже подготовили, только вас ждали, то есть человека по вашему ведомству.

      – Ну и замечательно. Позвольте листок бумаги и чем-нибудь зарисовать татуировку.

      Врач принес ему восковку с огрызком графитного карандаша, и Витольд Львович быстро скопировал рисунок. Мих глянул из-за спины своего хозяина и подивился, насколько похоже вышло – черный круг, а к нему сверху присобачена перевернутая луна.

      – Благодарю вас, – Меркулов пожал руку врачу.

      Тот в ответ кивнул, замешкался, но протянул ладонь и орчуку.

      – Душно там как, – глубоко вздохнул Витольд Львович, оказавшись на улице. Он сложил лист на четыре части и убрал во внутренний карман. – Есть у меня предположение, что один человек может нам пролить свет на этот странный рисунок.

      – Ваше благородие… – исподлобья посмотрел Мих.

      – Мы же вроде договорились без всей этой церемониальности.

      – А еще, господин, мы договорились, что отобедаем после морга вашего.

      – Ах ты, – досадливо всплеснул руками Витольд Львович, вспомнив