Хватит ныть. Начни просить. Аманда Палмер

было двести пятьдесят долларов на счету, а еще надо было платить триста пятьдесят долларов за квартиру. Я заняла деньги у Энтони.

      – Я клянусь, я отдам все деньги, – обещала я.

      – Я знаю, что отдашь, – ответил он.

      Мы разговаривали о том, что случится, если он умрет. Он больше чем на двадцать пять лет старше меня, меня это очень волновало. Мы лежали на смежных диванах его кабинета. Я спросила у него, что мне сказать на его похоронах. Мне бьло необходимо это знать.

      Он задумался… Сказал, чтобы я пришла с палкой.

      – С какой палкой?

      – С любой, – сказал он. – Ну знаешь, с палкой или веткой. С большой. Чтобы все видели.

      – То есть ты имеешь в виду что-то природное? Не боевой посох, например. Ты имеешь в виду…

      – Любую палку, – сказал он с раздражением. – Ветку с дерева. Универсальную палку. Я тут пытаюсь кое-что тебе сказать, клоун.

      – Хорошо, – ответила я, выдыхая. – Ты умер, я на похоронах. Что мне делать с этой палкой?

      – Ничего не говори, – сказал он мне. – Просто подними ее в воздух, сломай на две части и брось на пол.

      Все когда-то ломается.

* * *

      Я не могла долго встречаться с парнями. Отношения обычно длились около года, а когда все становилось серьезно, я сбегала в ужасе. Независимой быть у меня не очень получалось. Я не могла проводить ночь в одиночестве, звонила своим бывшим. Они все мне говорили, что у меня был страх близости, но я яростно это отрицала. Я жаждала ее как наркоманка. Проблема была в том, что я хотела близости так же, как я ненавидела обязательства. Работа в качестве живой статуи идеально мне подходила.

* * *

      Мне нравились от руки написанные записки, которые люди не ленились писать и оставляли в моей шляпе.

      «Ты красивая».

      «Спасибо, ты изменила мой день».

      «Я в течение часа наблюдал за тобой».

      «Я люблю тебя».

      Невесту было так легко любить.

      Она была молчалива.

      Она была смущенной, безобидной, блаженной… она любила людей и дарила им цветы.

      Она была идеальна.

      Потому что. кто знает?

      Она могла быть чем угодно.

      Кем угодно.

      В реальной жизни меня совсем нельзя было назвать спокойной, тем более идеальной. Я болтала без остановки, ярко одевалась. Красила волосы в фиолетовый, красный и зеленый, постоянно врезалась на своем велосипеде в машины, заводила назойливые разговоры с незнакомцами и в свободное время играла на пианино в своей спальне, во все горло орала свои песни о боли.

      Помню одного очень симпатичного мужчину лет сорока или пятидесяти, который все лето давал мне по двадцать долларов каждый раз, как видел меня. Мое боковое зрение работало отлично, и обычно я видела, какие купюры люди оставляют в шляпе, если только они тщательно не скрывали это.

      Спустя некоторое время я начала узнавать его и даже ждала его. Мы обменивались улыбками каждый раз, когда он проходи мимо. Это были милые, тихие