Груша цвела последний год. Алесь Минкевич

сигареты, каких продуктов примитивный набор – и всё. Готовить я не готовил, на кухне практически не бывал, да и сейчас я там редкий гость… это ведь её королевство, а мне на кухне делать нечего. Не могу я без неё там хозяйничать… На работе я в столовой питался на пропуск – это когда обедаешь в счёт будущей зарплаты. Так что карточкой я практически не пользовался. За несколько лет, знаешь, какая сумма набежала! Ого!»

      Не сказать чтобы состояние Борисыча давала мне какое-то маломальское преимущество. Ещё неделей ранее убедился, что его шахматных знаний (точнее, отсутствие таковых у меня) хватило бы обыграть такого дилетанта как я, даже если бы Игорь давеча днём вылакал бутылку водки и был ощутимо «на кочерге». Более того, в прошлую пятницу Борисыч своё состояние как раз таки назвал преимуществом, так как «малые дозы алкоголя имеют положительные свойства в качестве допинга», потому и предложил мне выпить с ним «полтишок – чтобы всё было по чесноку». Отказался – «полтишка» едва ли бы хватило, чтобы восстановить статус-кво. А на что-то большее… не хватило бы уже самой печени. Хотя признаться, не чурался я и компаний застольных и бывало, по настроению, с соседом могли скоротать вечерок за бутылочкой-другой бюджетного вина. Особенно после поездок в Оршу. Собственно, благодаря Орше и стали возможны культурные застолья с Борисычем. Всему виной была продукция Толочинского консервного завода, которая в достатке имелась на прилавках магазинов в моём родном городе, а вот в столице – днём с огнём не сыскать. Каким образом слава толочинских вин дошла до слуха соседа – неизвестно, зато Игорю хорошо была известна география страны, а также то, что «Толочин же находится совсем рядышком от Орши, наверняка у вас должно быть». Так что в последнее время мои поездки на родину непременно обременялись походами за «талачынскім», как ещё порой называли высоко котируемое в Витебской области «недорогое и сердитое» вино. Борисыч заказывал несколько бутылок столового. Сам же я познакомился с этим вином в прошлом году, когда приезжал в Толочин на футбол, и (на удивление) оно пришлось мне по вкусу.

      Деревянные, покрытые глянцевым лаком фигурки двух ахроматических цветов в боевом порядке заблаговременно выстроились на клетчатой доске. Арена шахматных баталий находилась на журнальном столике, который был придвинут к угловому дивану. Борисыч к вечеру подготовился основательно, подумал я, войдя в зал и увидев такую картину. В прошлый раз мы играли в похожей обстановке, разве что сидели боком на диване, сгорбившись над шахматами, которые находились между нами. Такая организация вечернего досуга заставила про себя улыбнуться, когда я вспомнил что к чему. Ну конечно! Литр клюквенной «Финляндии», ставший следствием уязвлённого самолюбия проигравшего и причиной должного настроя победившего. Никто же не дёргал меня за язык и откуда только вылезла эта бутылка элитной водки? Ляпнул не подумав. Играем до пяти побед. С проигравшего… Те слова были сказаны на эмоциях, а когда я позже подуспокоился, перестал терзать себя реваншистскими настроениями и благополучно