Магнитофонного дерева хозяйка. Часть I дилогии. Янга Акулова

«Моя» кассета… С чего она моя-то? Моё только дерево. Слова продолжали звучать – наяву, или только в голове, я зачем-то продолжала слушать, чувствуя, что прирастаю к месту. Кассета… Почему вдруг о ней? Моё дерево – модель… чего?.. Ми-ро-зда-ни-я – как будто отвечало само дерево – такой была интонация дворового друида. Немного болезненно, я всё же оторвала ступни от земли, одну и другую (оборвав свежие корни), принялась осторожно, чтоб не догадался, огибать незнакомца… От самодельного шаманизма скоро не протолкнёшься в наших краях.

      – То есть… Нет, забудь… чешуя. Че-шу я. Это, наверно, с голодухи, – махнул он опять рукой, переминаясь с ноги ногу, будто на воротах, не давая пройти. – Я тут шёл, где кормят, рядом, через дом. Совет: присоединяйся! А одной здесь – не совет. Лучше держаться вместе, чтоб им неповадно.. .

      Мне наконец удалось обойти его – бесповоротно. Но он всполошился отчего-то, готовый чуть не за руку схватить. Я прибавила шаг.

      – Стой! Нельзя еще, рано… Говорю же!

      Я припустила легкой трусцой, цепляясь рукавами свитера за ветки и сучья. Резко отцепляясь, оставляла на них нитки – им на память. А себе – новые дыры на любимом свитере.

      – Потом – легко, на любое дерево… Я согласен. Да я же на самом деле… Самое главное – не выделяться, я ж понимаю, – продолжал он тараторить, задыхаясь, не отставая от меня, наступая без разбору в грязь, в лужи. – Весь мир держится на сером, ограниченном… Непобедимом. Я часть его, ярчайший представитель… Веришь?

      Я оглянулась на миг. Не для того, конечно, чтобы ответить на его вопрос, а чтобы оценить отрыв. Он сорвал с одной ветки мою нитку и стал наматывать на ладонь.

      – Ну, правда! Не видно разве – простой, как карандаш, наипростейший. Амёбный, одноклеточный… – скороговорил, как футбольный комментатор. – Да погоди же! Подождать надо защиту, – когда я припустила вновь.

      – Ну куда ты? – вскричал он в отчаянии под конец.

       «Сюда», – сказала я уже сама себе и свернула за угол. Не миро-здания, а девятиэтажного бетонного здания в форме параллельного пипеда. Удачно свернула. Конец дереву, друидам, только-только народившимся корням. Запыхалась только немного. Ну и… чувства спасения не было.

      Вроде и всё. Такое вот вчера.

      А сегодня, после изумрудного сна – любуйся, сколько хочешь усреднённым, серым, непобедимым. Непобедимым! Он знал про это серое утро ещё вчера! Кто он?!

      Да уж, ограниченный, дальше некуда. Столько наговорить – в никуда. В никогда. Ни намека на нить. Телефон спросить хотя бы… «Лучше идти вместе». Ведь и правда – лучше. Честно. Почему люди не делают того, что лучше? Того, что им хочется. Нет ведь, делают как раз то, чего совсем не хочется. Никогда не слышала про нижний, верхний… Нагнетание жути для пущего эффекта. И совсем не хотелось уходить – честно, так честно.

      Дерево на месте. Лента на месте. Ветер подоспел без опоздания. Хоть заслушайся его жалобами и угрозами. Между носом и серым днём – холодное стекло. А внизу под деревом – ни души. И какое мне дело, что там за музыка, на этой несчастной