Утро у колодца. Деревенские байки. Андрей Татур

довольно пошлого характера. На огромном рабочем столе также лениво помигивал лампочками коммутатор, позади которого расположились в рядок многочисленные телефонные аппараты. Громко и протяжно зевнув, Павел Александрович потянулся в кресле, несколько раз мотнул головой и, забросив журнал в ящик стола, нажал на коммутаторе кнопку вызова.

      – Юля, зайди!

      Через минуту впорхнула молоденькая секретарша, одетая в модное дорогое платье, но безвкусное и слишком вычурное. То же самое можно было сказать и о её макияже. Кокетливо улыбаясь, она промурлыкала:

      – Пал Саныч, я вся внимание.

      Загребущий, явно увлёкшись созерцанием плотно обтянутых форм, на мгновение забыл, зачем она ему понадобилась.

      – Эм-м-м… Ты это… Завари-ка мне чаевского… И, Юленька, на сегодня приём окончен. В отъезде, если что. Мне поразмышлять надо…

      – Как прикажете, мой господин, – бархатистым голосом произнесла Юленька и, эротично виляя бёдрами, удалилась.

      Павел Александрович, вздохнув, подошёл к окну, снова протяжно зевнул и вернувшись к столу, плюхнулся в кресло. Через некоторое время из приёмной донеслись голоса. Звук нарастал и постепенно перешёл в истеричный крик. Кричала Юленька, но между её воплями слышался и внушительный густой бас.

      – Пусти, сказано!

      – Он уехал! Что непонятного?! Уехал!

      – Сказано, мне треба…

      – Уехал! Нет на месте! Не доходит, что ли?!

      – Чаво брешешь? Я его недавно в окне приметил. Кыш с дороги, кура ощипанная!

      – Да я… Да ты… Стоять, сказала!..

      Дверь кабинета распахнулась и влетела раскрасневшаяся Юленька.

      – Пал Саныч! Там какое-то хамло неуёмное напролом лезет! Говорит, у него очень серьёзное дело к вам!

      – Ну какое дело, Юленька? Я ж говорил – в отъезде!

      – Да не слушает совсем! Ругается! Грозится жалобу подать!

      – Жалобу?.. А вот это нам ни к месту. Выборы на носу. А кто нас выбирает? Правильно, народ! И для народа нам ничего не жалко! Вопросы народа – наши вопросы! И нам их решать! Приглашай человека, Юленька, приглашай!..

      – Входи… те! – вызывающе подняв подбородок, фыркнула секретарша.

      Тяжело ступая, в кабинет вошёл дядька в шапке-ушанке, ватнике и кирзовых сапогах. В руке он сжимал длиннющую хворостину.

      Загребущий, сияя дежурной улыбкой, радостно поприветствовал гостя:

      – Добрейшего денёчка! Вы присядьте, уважаемый! В ногах, как говорится…

      Дядька шумно засопел, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Потом осторожно пристроился на краешек стула. В кабинете запахло сеном, компостом и луковым перегаром.

      – Э-эм… Дык, это… Пигалица верещала, что вас нема…

      – Вы уж не серчайте на неё. Новенькая. Ещё не разобралась толком в своих обязанностях. А мы здесь, конечно же. Где нам ещё быть, как не на рабочем месте? Мы ж тут для того и посажены, чтобы всё для вас!.. Ну, слушаю с чрезвычайной внимательностью.

      – Э-эм…