Дуэльный Кодекс. Том 3: Шепчущий Во Снах. Артём Март

особенно отчетливо.

      – Меня заставили, – сглотнул он, – если бы я этого не сделал, Сновидец убил бы меня. Я боролся за свою жизнь.

      – Это нормально, – я извлек проводник, и Малиновский вздрогнул, – все мы боремся за жизнь. Я борюсь за жизнь. Ты борешься за жизнь. Моя невеста, Екатерина боролась за жизнь, когда твое братство убивало ее.

      – Давай договоримся, Павел, – глубоко дыша и пятясь, проговорил Малиновский, – я верну тебе книгу, а ты сохранишь мне жизнь, – его губы тряслись, – ты больше никогда меня не увидишь. Больше никогда обо мне не услышишь. Я сбегу из ордена, перестанут докучать тебе!

      – Как лихо ты цепляешь за собственную жизнь, старик, – ответил я.

      Я заметил, что Малиновский завел правую руку за спину, левой сжимая книгу, однако ничего не стал говорить ему по этому поводу.

      – Скорее, – пошамкал он губами, – я боюсь смерти. Ну? Мы договорились? – С надеждой в голосе спросил он, – опусти проводник, прошу…

      – Александр Сергеевич Замятин, – начал я, – родоначальник дома Замятиных, всегда говорил, что прощение – главная добродетель боярина. Врагов нужно прощать. В этом честь.

      – Твой предок был очень умным человеком, Павел, – пятясь, Малиновский споткнулся, чуть было не упал, но удержал равновесие, – прошу, прислушайся к его словам!

      – Да, – согласился я, – он был очень великодушным и всепрощающим. Вот только я – не он.

      Малиновский, строивший до этого очень жалкое лицо, тут же изменился. Его рожу исказило злобное выражение, он выбросил руку с проводником в мою сторону. Я указал своим на него.

      – Умри и возродись без маны! – крикнул он слова заклинания.

      Острие его ножа полыхнуло голубым.

      Глава 6

      – Твоя магия – моя, – проговорил я холодно.

      Голубоватый сгусток света, который вырвался из острия проводника Малиновского, осветил все вокруг странным светом. Со свистом полетел в меня и тут же был поглощен моим проводником.

      Пройдя через все ореолы, подаренные Катей, оно сделало меня сильнее, быстрее, дало понимание о ранге и силе Малиновского. В конце концов, это заклинание отпечаталось в черном ореоле, заняло там предпоследнее место. Я нахмурился. Это была запретная магия. И я тут же обратил заклинание обратно в старика.

      Снова вспыхнуло синим. Малиновский заорал, когда сгусток маны ударил в его грудь и волной разошелся по всему телу мага. Не удержав равновесие, старик упал.

      – Мана! – крикнул он, отползая, – я не чувствую ее! Как? Как ты это сделал?! Как обратил мое же заклинание против меня?!

      – Запретная техника, – холодным тоном проговорил я, – любые заклинания, связанные с лишением мага доступа к магии – запрещены кодексом. Запрещены конвенцией. Их нельзя использовать против граждан Империи. Нельзя изучать без разрешения.

      – У… у меня было разрешение! – Растерялся он, – мой дом, дом Малиновских, основывался на антимагии! Мы первые, кто придумал эту технику! Первые, кто на основе нее вывел антимагический ген для