Моё Эльдорадо у самой дальней звезды. Александра Питкевич Samum

медведем, или как там эти звери здесь зовутся, непременно осталась в таком замечательном месте.

      – Первый же дождь прогонит отсюда любую живность, – я отмахнулась. Слив, который несколько десятков лет назад отводил отсюда воду, давно забило и занесло песком.

      – Рина!

      – Ладно-ладно! – я вздрагивала всем телом, когда Мальетта с привычного обращения переходила на это грозное и командное «Рина». Тогда сразу забывалось, кто в доме хозяин, и перед глазами вставали серые стены допросной, где мы с этой темнокожей женщиной встретились впервые. – Делай как знаешь.

      – Вот и хорошо, – принимая у меня поводья своей ханвы, довольно фыркнула женщина.

      Я же зябко передернула плечами. Знает же, как на меня надавить, бессовестная.

      – Давайте только поторопимся. Скоро солнце сядет.

      – А у нас дома еще питомец некормленый, – все с той же радостью в голосе добавила Мальетта, словно события последних дней ее на самом деле радовали.

      Я только покачала головой: с тех пор, как мы прилетели несмотря на все сложности, именно Мальетта помогала мне справляться. И, кажется, мы были вполне счастливы в этом отдаленном уголке вселенной, сами отвечая за свои жизни.

      Довольно быстро согнав стадо, мы вернулись к ранчо уже затемно. На небе, как два огромных прожектора, висели обе луны, отчего тени от камней казались четкими, длинными и живыми. Стоило повернуть голову, как на самой периферии зрения виделось какое-то копошение. Уши то и дело улавливали тихое фырканье ночных птиц, так пугавших меня первые недели после переезда.

      Оставив бычков под защитой ограды, надеясь, что ночь после урагана пройдет спокойно, мы устало спустились с седел у хлева-ангара. Единственное хозяйственное строение, где с одной жили ханвы, а с другой – хранился единственный спидер, высокой темной громадой высившееся на фоне неба.

      Поморщившись от яркого света, едва переставляя ноги, мы втроем ввалились вовнутрь, ведя своих ящериц.

      – Тяжелый день, мисси? – от неожиданно раздавшегося мужского голоса я вздрогнула. Совсем умудрилась забыть, что кто-то «гостит» здесь.

      – Немного, – все же призналась, поглядывая на Хэнка, сидящего на тюфяке. Мужчина не выглядел сонным, несмотря на царившую здесь пару минут назад темноту. Цепкий взгляд скользнул сверху вниз по мне, отмечая помятый и растрепанный вид. Потом взгляд серигонца сместился на Мальетту, а потом на Кристофа. Темные глаза слегка расширились, бровь вопросительно вскинулась, и мужчина с трудом поднялся. Слегка припадая на одну ногу, мужчина медленно подошел к мальчику, протягивая ладонь для рукопожатия, как было принято на Капитолии и еще паре планет.

      Покрепче ухватив поводья, словно собиралась придушить серигонца ими, если тот сделает что-то не так, я внимательно следила за происходящим.

      – Меня зовут Хэнк Варнишен. Мисси спасла меня вчера вечером. А ты тот, кто отвечает за этих женщин, пока хозяина ранчо нет на месте? – мужчина говорил серьезно и с уважением. Он глядел на моего сына, словно перед ним был равный, а не какой-то