Из вечности, через зависть, к бесконечности. Александр Комиссаров

угрожает нам и нашей власти ?– перебил говорящего Анан, напряжённо вглядываясь в лицо пришельца, и сделав знак охраннику удалиться из помещения.

      Я говорю о человеке, о новом пророке как его называют в народе, Иисусе Назареи.

      У которого я подвизаюсь в учениках , с единственной целью уличить обманщика и предать его в руки законной власти, для осуществления правосудия .

      Возникла некоторая пауза во время которой Анан и Каиафа пристально вглядывались в лицо Иуды, соображая не подослан ли этот человек к ним с грязной клеветой, их врагами и не сумасшедший ли он.

      А кто такой Иисус Назарей?,– спохватившись после затянувшееся паузы, пренебрежительно спросил Каиафа, делая вид, что это имя он слышит впервые.

      Расскажи нам о нём, в чём обвиняешь ты Иисуса Назарея?

      Много ли у него последователей? Как принимает народ его проповеди? Творит ли он чудеса? – задал Анан свои вопросы , уже не тем властным голосом который звучал из его уст ещё некоторое время назад, а голосом тихо журчащего ручья, убаюкивающим и расслабляющим, внимание и дух.

      Но сначала поведай нам о себе, мы знаем , что ты назвался, Иуда Искариот.

      Но ведь это не полная правда, мы правы?

      В зале повисла тишина, Иуда размышлял с чего начать свой рассказ.

      Последние слова Анана немного озадачили его.

      Ты в замешательстве, не ужели ты думаешь, что мы, допустили бы тебя , столь быстро к себе, если бы не знали, кто ты такой? –с прищуром хитрых глаз сказал Анан, как то искоса вглядываясь в удивлённое лицо Иуды.

      Нам известно многое, мы обязаны знать всё о наших подданных.

      Мы знаем, что свершённого тобой хватит, чтоб осудить тебя Иуда, как минимум к тридцати девяти ударам плетью, а если нам захочется покопаться в твоём прошлом по глубже, то возможно мы, набрали бы твоих проступков и на значительно большее наказание!

      На лице Иуды выступил холодный пот, рука лежащая на груди, впилась в неё, ногтями.

      Меня Вы всегда успеете осудить, но только прошу об одном, что бы это произошло не раньше, чем Вы осудите Его.

      Хорошо, хорошо, мы слушаем тебя.

      Я родился не в Кариоте, это правда.

      Мне не хотелось бы , что бы имя моё , пачкало тот славный и мною любимый город в котором я появился на этот свет, поэтому и говорю всем , что я из Кариота.

      Дурная слава ходит за мной по пятам.

      Но это не совсем справедливо, я не такой как рисуют меня молва, – на этих словах Иуда запнулся.

      Страшные глаза его , как хлыст метнулись в сторону сидящих и тут же опали на прохладный мрамор пола , раскатившись бисером дрожащего зрачка.

      Бог не взлюбил меня с самого моего рождения, дьявол пометил меня несмывающимися метками, одарив меня бельмом на глазу и вот этим родимым пятном на левой щеке, уродующим мой облик.

      Иуда дотронулся до левой щеки, которая в этот миг горела бордовым цветом, налившись густой , дурной кровью предательства.

      Всё повествование о себе, Иуда сопровождал тихим кривлянием и игрой голоса от визжащее крикливого, до соразмерно спокойного, что смотрелось со стороны крайнене приятно и вызывало