Мост самоубийц. Марина Серова

сомневалась в ее намерении добровольно спрыгнуть с моста. И все же помощи мне ждать неоткуда. Если посмотреть на все трезвым, холодным взглядом, Морошину нечего поставить в вину. Девушка прыгнула сама. На мосту стояла одна. Никто ее не сбрасывал и не толкал. Если бы не эти странные покупки, я бы сама уже сделала вывод, что имело место самоубийство. Но они есть. И теперь я не могу оставить это дело, пока не найду им объяснения.

      – Морошин твой – хам, – опять не сдержалась я.

      – Морошин – крючкотвор и праведник. Он делает свое дело как надо, но, если он уверен в своей правоте, его уже не переубедишь. Такие никогда не задерживаются на работе. Они сдают отчеты вовремя и следят за выполнением плана.

      – Может такой персонаж закрыть глаза на улики, если они противоречат делу?

      Кирьянов подумал.

      – Наверное, может. Но только в том случае, если он убежден, что это не важные улики и их можно как-то иначе объяснить. Хотя утверждать это категорично не буду – за руку Льва Марсовича никто не ловил.

      – Он Лев Марсович? – ахнула я.

      Кирьянов потер переносицу:

      – Ты что, даже именем человека не поинтересовалась, прежде чем вваливаться к нему в кабинет?

      – Нет, – честно призналась я, – на двери было написано: «Морошин Л. М.» Я подумала, какой-нибудь Леонид Михайлович.

      – Ну, старуха, ты даешь!

      Я решила перевести тему.

      – Мне бы посмотреть протокол с места происшествия и заключение медэксперта.

      – Забудь.

      – Неужели у тебя нет тут совсем никаких связей? Ты же сейчас подвозил какого-то коллегу?

      – Этот коллега из другого РОВД и сюда приехал по личному вопросу. Но даже если бы я с этим Морошиным детей крестил, все равно никогда бы не попросил о таком.

      – Почему это?

      – Потому что мы с тобой – это одно дело. Я тебя знаю как облупленную. Могу пригласить на допрос, поделиться соображениями. Но он тебе доверять не обязан. И потом даже я никогда не показывал тебе официальных бумаг со следствия. Это же противозаконно. Ты что, забыла?

      Друг был прав, но мне хотелось ему врезать.

      – Что же делать?

      – То же, что и всегда, – ответил Кирьянов, – использовать свою голову.

      – Понимаешь, этот РОВД уже наследил у меня в одном деле. И если у них нарушение процессуального порядка – это норма, то это может многое объяснить. Мне не нравится, что я сталкиваюсь с вяземскими второй раз за неделю и оба раза выясняется, что мне есть к чему придраться.

      – Ты же ничего еще не выяснила по делу Усольцевой, – напомнил Кирьянов. – Значит, ни в чем Морошина обвинить не можешь. А остальное – просто совпадение. Кстати, про подкуп следователей – это правда? Доказательства у тебя весомые или косвенные?

      – Доказательства нормальные. Но я отдала все на откуп адвокату клиента. Постараюсь сильно не светить лицом – вдруг мне эта инициатива потом боком вылезет. С вашим братом лучше не связываться.

      – Это правильно. Не влезай – убьет. Я тоже