Мост самоубийц. Марина Серова

которые я обычно привыкла слышать.

      – Что вам нужно?

      – Я хотела поговорить с вами о деле Полины Усольцевой.

      Лицо Морошина стало еще более кислым. Он отвел взгляд в сторону и произнес четко и сердито:

      – Нет никакого дела Полины Усольцевой. Вы ошиблись. Не буду вас задерживать.

      Я села напротив капитана на низкий неудобный стул.

      – Отчего же? Я не против задержаться. Дела, может быть, и нет, но некоторые обстоятельства мне бы хотелось прояснить. Дело в том, что сестра погибшей…

      Я не договорила – следователь прервал меня раздраженным жестом:

      – Погодите. С чего вы вообще взяли, что я буду об этом говорить? Вы не родственница погибшей, а совершенно постороннее лицо.

      «Ох, как трудно с тобой будет!» – мелькнула в моей голове мысль.

      – Послушайте, – я максимально смягчила голос и постаралась придать ему проникновенную, интимную интонацию, – я не прошу каких-то официальных бумаг или разглашения закрытой информации. Вы и сами сказали, что дела никакого нет. Считайте, что я просто забежала к вам в обеденный перерыв поболтать.

      Тактика оказалась неверной. На мое женское обаяние Морошину было плевать.

      – Я предпочитаю обедать один, – отрезал он, – кроме того, я знаю регламент работы частного детектива. Средства поиска информации у вас довольно ограничены. И в ваши полномочия явно не входит допрос сотрудников правоохранительных органов.

      Ясно. Как и предупреждал Кирьянов, сухарь, помешанный на правилах. Ничего, и с такими дело имели.

      – Почему вы так быстро закрыли дело, несмотря на наличие определенного количества обстоятельств, которые могут как минимум поставить самоубийство под сомнение?

      Расчет оказался верным. Морошин не справился с лицом и удивленно вскинул бровь, хотя тут же взял себя в руки.

      – Каких еще обстоятельств?

      – Я работаю только полдня и уже нашла несколько нестыковок в этом деле.

      – Нет никакого дела…

      – Если вам доставляет удовольствие это повторять – пожалуйста, повторяйте. Но сути это не меняет. Вы могли бы провести хоть какую-то проверку перед тем, как отказывать в возбуждении.

      – Этого еще не хватало! – Морошин фыркнул, не глядя на меня. – Нэнси Дрю обвиняет меня в халатности.

      – А вы не пробовали выслушивать людей до конца?

      – А вы не пробовали устроиться на нормальную работу?

      Я пропустила это замечание мимо ушей.

      – Полина Усольцева, по свидетельству сестры, не собиралась сводить счеты с жизнью. И мне хотелось бы знать, почему вы…

      Белая, плотная ладонь Морошина опять взметнулась перед моим лицом.

      – На этом остановимся. Сестра Усольцевой уже была у меня, и мне казалось, я ей все доходчиво объяснил. В возбуждении дела отказано. Нет никаких веских свидетельств в пользу того, что имело место убийство или доведение до самоубийства. Ее домыслы – не моя забота. Покиньте мой кабинет немедленно. Я не обязан никому давать отчет в своих действиях, – он