За кем приходят сожаления. Александр Михайлович Кротов

Вадим.

      И ещё мужчина помнил другое утро, когда впервые не улыбнулся Злате в ответ.

      – Эй, где твоя улыбка? – спросила у него девушка.

      – Хорошее не длится вечно.

      Но настроение Златы не испортилось:

      – А зачем тебе вечность?

      * * *

      Вадим раньше назначенного времени приехал в центр психологической помощи. На ресепшене была Алла. Они знакомы, почти приятели. Милая, улыбчивая блондинка предложила мужчине кофе, но тот отказался.

      Если способности Олега Рубиновича Гжельского, как специалиста, уже не вызывали вопросов, несмотря на иногда спорные методы гипно- и психотерапии, то улыбка Аллы казалась дежурной, рефлексной, неестественной. Вадиму втайне хотелось, чтобы при виде него у девушки светились глаза, а не блестели белизной влажные, ровные зубы. Но кто он такой? Пациент с отъезжающей кукухой.

      – Отлично выглядите, – неоригинально «скомплиментила» Алла, когда Вадим оплатил терапию на месяц вперёд.

      – Врёшь, – сказал Вадим. Без явной злобы, но и без юмористических акцентов. Сегодня плохой день, в нём невозможно хорошо выглядеть.

      – Мой комплимент имел основания, – обиделась Алла, перестав улыбаться.

      Вадиму захотелось извиниться. Но он не стал этого делать, просидев в молчании до самого начала приёма у Гжельского. Прикрывая лицо журналом со статьями про здоровье, он пару раз ловил взгляды Аллы. В них был интерес или усмешка – он не понял.

      Когда Вадим сменил удобное кресло фойе на не менее удобное кресло кабинета Гжельского, его настроение не улучшилось. Усилилась раздражительность, злоба, ощущение неоправданности траты времени и денег. Разговор не клеился.

      Гжельский крутил пальцами жёлтый карандаш с розовым ластиком, делал какие-то пометки в прикреплённом к планшетке листе, вещал спокойным голосом:

      – Постарайся образно описать свои внутренние ощущения. Что сейчас происходит внутри тебя?

      – Агония, жар, – Вадим старался, хотя ему эти ассоциативные упражнения нравились меньше гипнотерапии. – Огонь горит. Где-то там, внутри. Яркий.

      – Уточни, в какой части тела проявляются эти ощущения.

      Вадим задумался, начал подбирать слова, но всё свелось к приступу неконтролируемой агрессии:

      – В заднице, блин! Как мне это объяснять? Как это должно помочь?

      – Пойми, – Гжельский был спокоен, – чтобы помочь, я должен максимально точно проанализировать все твои ощущения.

      – Ты знаешь все мои ощущения, они не изменились! Просто приплюсуй к ним то, что я расстался с девушкой. Запиши там себе, что обычно говорят люди, расстающиеся со своими половинками, четвертинками…

      – Для тебя её уход не стал неожиданностью?

      – Не стал.

      – Но ты всё равно думаешь о Злате, несмотря на то, что Вика тоже причинила тебе беспокойство своим уходом.

      – Моё отношение к Злате не меняется.

      – Есть ещё причины сегодняшнего пожара в душе?

      – Сон, наверное, – уже спокойно сказал Вадим, глядя на то, как Гжельский постучал карандашом по