Городской роман или Школа Карабаса. Елена Овчинникова

к его «VOLVO» бойко подбежал плохо одетый мальчишка, который решительно выпустил из баллончика на ветровое стекло белую жидкость и тут же начал ее вытирать видавшей виды тряпкой.

      По роду своей деятельности Вадим Петрович не интересовался мальчиками, занимаясь только обучением девочек. «Мальчики, – как он считал, – не мой профиль!» Однако в тот раз его словно черт дернул! Мужчина сам не понял, почему обратил внимание на этого хрупкого паренька с чумазым лицом. Ведь рядом с ним на этом же перекрестке трудилась тройка таких же деловых мальчишек. Закончив работу, они протягивали руку к водителям, требуя вознаграждения. Но на этот раз, вместо обычной денежной купюры, парнишка от Вадима Петровича неожиданно получил шоколадный батончик «Mars» и предложение:

      – Если хочешь сытую жизнь, садись ко мне в машину; пока светофор не включил зеленый.

      Раздумывать над предложением было некогда. Мальчик обежал капот, успев лишь махнуть рукой на прощание своим друзьям – как был увезен в этот дом. Тут действительно вполне сносно кормили, требуя от него только бережного отношения к посуде. О другой стороне своей работы, которая, наконец, начнёт приносить приличный доход хозяину – ребенок должен был узнать только сейчас.

      Вадим Петрович открыл барное отделение шкафа и потянулся левой ладонью к коньячной рюмке. Галантно поместив короткую ножку между указательным и средним пальцами, он наполнил рюмку наполовину французским коньяком «Наполеон»; и выпил жидкость одним махом – для повышения собственного куража. Некоторое время мужчина постоял рядом со шкафом, испытывая явное удовольствие от выпитого коньяка. Затем, закрыв барное отделение шкафа, он взял с другой полки тюбик детского крема и направился к мальчику через смежную дверь между кабинетом и спортзалом.

      А Антошка тем временем невольно отмечал благоприятные для себя повороты судьбы. Ведь от него тут никто не требовал ходить в школу, которая за неполные три года успела надоесть. Зато все девочки, живущие здесь же, относились к нему, не то – как к младшему брату, не то – как к живой кукле, одевая и раздевая его в присутствии хозяина и раскрашивая его лицо косметикой. До сих пор мальчик обучался тут лишь умению ловко и изящно проплывать между столиками с посетителями, не роняя наполненный доверху поднос. И хотя его порой больно били по заду за разбитую посуду; но, в общем – эта жизнь ему нравилась гораздо больше, чем на чердаке с приятелями.

      «А теперь еще и в кино снимать будут! Вот здорово!» – с восторгом думал Антошка в ожидании хозяина стоя у шведской стенки. А тот, появившись в боковой двери спортзала, критически осмотрел одежду ребенка и приказал:

      – Сними-ка кофточку и обувь – так тебе легче будет тренироваться.

      Мальчик с готовностью повиновался и повесил шелковую кофту на перекладину шведской стенки, а босоножки поставил рядом. Теперь на нем остались только детские трусики и поясок. При этом широко открытые зеленые глаза ребенка, которые девочки еще утром успели накрасить тушью, прямо из-под челки преданно смотрели на хозяина. Мальчик ожидал команд; и Вадим