Проклятие Вероники. Яна Розова

а сейчас – это опять-таки ее мнение, а не мое – религия есть пережиток и мракобесие. Попы – это наркодиллеры, продающие опиум народу.

      Переспорить ее по поводу религии, а также и по множеству других вопросов невозможно. Она профессор не только в научном смысле, но и по жизни. Лично я никогда не доставляю ей такой радости – прижать меня к стенке. Вот уж дудки.

      Нет, старость на маме не отражается. С годами она только чуть отстраненнее стала. Другие старики, как я заметил по родителям Авдея, очень любят пообщаться. Их медом не корми – дай поговорить. А моя мама – наоборот. Лишнего слова не добьешься. Иной раз, я думаю, что для нее надо выпустить персональный социальный ролик: “Позвоните сыну!”.

      – Привет, – сказала мне мама, когда мой “Козел” остановился возле нее. Я уже опустил тент.

      Поздоровавшись, мама и не подумала самостоятельно открывать для себя дверцу. Она подождала, пока я выйду и сделаю это для нее. И если вы думаете, что мою маму необходимо подсаживать в мою довольно высокую машину, то ошибаетесь. Она и сама ловко взбирается на высокое сидение УАЗа. Маме нравится, когда за ней ухаживают вежливые мужчины. А я – самый из них.

      – Как дела? – спросила она небрежно, надевая солнечные очки.

      О смерти Ксю я ей не говорил. Она пошла бы на похороны, расстроилась бы. Жену мою она любила.

      Помню, перед свадьбой я сказал маме, что мои друзья считают нас с Ксю слишком разными людьми. Мол, долго мы вместе не протянем.

      – Ну и что? – удивилась мама. – О нас с твоим отцом также говорили. И это не помешало нам с ним прожить два прекрасных месяца совместной жизни.

      Это такой юморок у нее. А, может, она и не шутила?

      По дороге домой я говорить с мамой на печальную тему не стал. Решил остаться у нее на обед и рассказать о Ксю в приватной обстановке.

      – Джонни, ты что-то задумчивый, – сказала мама, убирая со стола посуду после обеда.

      – Да, мам. Кое-что случилось.

      И я все рассказал. Мама отреагировала как-то странно: включила телевизор и села смотреть новости.

      Я уехал.

Катя

      Я уехала с места происшествия на такси.

      И всю дорогу до дома думала об этом ненормальном. Он сумасшедший, социопат, чокнутый. За свою половину, в смысле, за жену готов убить. Да еще и пытается врать прямо в глаза. Поверить в то, что он спас меня от автомобиля, водитель которого преднамеренно намеревался сбить меня насмерть прямо посередине города, я не могла. Скорее всего, этот псих решил меня напугать. Он хочет, чтобы я вернула им с женой пять миллионов? Если честно, после этой его выходки я бы ему отдала любые деньги – жизнь дороже. Только нет денег у меня.

      Перед тем, как ехать в Шемякинский лес, я вернулась домой. Надо переодеться, умыться, перекусить и, самое главное, успокоиться. В душе, под струями горячей воды, я доплакала недоплаканное, а вместо еды покурила. Приняла несколько всяких разных таблеток – от головной боли, от мерзкого самочувствия. Сделала йодовую сетку на свежий синяк – подарок Футболиста.