На людях. Рассказы. Чихнов

разберемся! – Семен не шутил.

      «Ну вот и все… – подумал тогда Девушкин. – Напросился. Жди неприятностей». Семен мужик был крепкий, жилистый. Ко всему еще псих.

      – Пошли, – стараясь казаться спокойным, вышел Девушкин из гаража.

      Семен вдруг повел себя как-то странно, ничего не сказал, пошел к себе в гараж. Девушкин минут пять его подождал и опять занялся карданом. Конфликт был улажен. Нехорошо это все как-то было. Неправильно. Правильно было бы вытащить Семена из гаража и набить морду. Девушкин к этому был не готов, не настроен. От Семена же всего можно было ожидать. Человек он был неуравновешенный. В гараже было много железа. Так и до греха недалеко.

      Вечером после работы Девушкин с Семеном опять сходились у гаража и опять ругались.

      – Как дела, Хорек? – задирался Девушкин.

      Если бы Семен промолчал, Девушкин бы ушел к себе в гараж, но Семен не хотел молчать:

      – Ты свою жену привяжи к кровати, чтобы она не таскалась с кем попало!

      – Ты, Хорек вонючий! – сдавали у Девушкина нервы. – Расскажи лучше про свою жену. Она у тебя тоже любит выпить.

      – Она у меня не пьет. Кодировалась.

      Может и правда, не пьет, кодировалась? Девушкин растерялся. Семен как-то рассказывал, как свою жену бил. Была вся в синяках. Девушкин на минуту представил себе сухие, крепкие кулаки Семена в деле, и стало не по себе.

      – Хорек, ты почему такой злой? Все у тебя есть: и дача, и машина, и квартира хорошая, и жена не пьет. Чего тебе еще не хватает?

      – Молчи, несчастный!

      – Почему несчастный?

      – Потому что ходишь в одних туфлях уже третий год.

      Семен сплюнул.

      – Туфли у меня еще крепкие. Зачем мне новые?

      – Молчи, сопляк, пока не получил!

      – У меня тоже руки есть.

      – А ну тебя! Говно и есть говно! – отступился Семен.

      Девушкин торжествовал. Он прекрасно понимал, что делал нехорошо, но зачем Семен так говорил про жену? Это надо быть подлецом!

      Дверь в гараже у Семена была открыта. Девушкин не помнил, когда Семен не работал, болел, не ходил в гараж.

      – Как, Хорек, дела? – крикнул Девушкин, подойдя к гаражу. Если бы он вдруг захотел промолчать, то ничего, наверное, из этого не получилось бы: привык, два года уже «как, Хорек, дела, как, Хорек, дела»…

      Семен не отзывался на прозвище. Девушкин открыл гараж. В понедельник – это завтра – Семен уходил в отпуск, Девушкин вчера случайно узнал это от Чебыкина. Значит, завтра Семена не будет. Как это здорово! «Широка страна моя родная, – на радостях запел Девушкин вполголоса, – много в ней лесов, полей и рек. Я другой такой страны не знаю, где так вольно жил бы человек».

      Девушкин проверил уровень масла в двигателе, подтянул ремень на генераторе, хотел еще посмотреть фильтр… В дверях стоял Семен. Он никогда не заходил в гараж. Девушкин насторожился.

      – Что, Хорек, соскучился? – Девушкин не хотел ругаться с Семеном, все как-то само собой