Заклание-Шарко. Роман Уроборос

разницы никакой, названия разные, а ничего не меняется. Всегда одно и то же. Однако, гандоны, мотаются по всему миру и рассказывают, суки, как всем жить надо. К нам, бл. дь, лезут со своими советами: тота… тоталитаризм возвращается, свертывание демократии, свободы нарушаются. Да пошли они на х.й, козлы! Сидите там, в Америке своей гребаной, в Англии, а к нам в Россию не суйтесь! Мы без вас, ослов, разберемся, как нам здесь жить, кого выбирать и как свои бабки здесь распределять! Мы еще Америке этой покажем – как к нам лезть, как подводные лодки наши топить! Не учите нас жить. Ну, вот так как-то все.

      АЛЕКСЕЙ. Ладно, Вась. Не заводись. Вроде не пил.

      АНАТОЛИЙ. Да обидно, Вась. Ну, чего они до нас докопались – президент им наш не нравится. Мне нравится – самое главное. Я за него голосовать ходил, мне Россия нравится, а америкосы на х.й пошли! Вот так как-то…

      АЛЕКСЕЙ. Ладно, Вась, давай о деле.

      АНАТОЛИЙ. (Тяжело вздыхает). Боюсь я, Вась. Там в итоге пятнадцать—двадцать трупов будет. Бойня прям, и – не самых последних людей в городе. Замять нереально. Из Москвы сто процентов следственная группа приедет, копать будут, каждый миллиметр под лупой рассмотрят. Нас с тобой закроют сразу. Вот так как-то.

      АЛЕКСЕЙ. Уан миллион долларс.

      АНАТОЛИЙ. Чего?

      АЛЕКСЕЙ. Миллион долларов.

      АНАТОЛИЙ. Ну да. Ну да.

      АЛЕКСЕЙ. Мы потом америкосов этих застрелим. Не ссы. Скажем, что мы за бухлом поехали. А потом вернулись, а эти идиоты людей режут, на нас прыгнули, ну мы их и…

      АНАТОЛИЙ. Ладно, Вась. Расскажи снова. Только медленно.

      АЛЕКСЕЙ. Ну, чего. Это два на всю голову отмороженных американца, батя у одного миллиардер, у другого – сенатор. Они короче свихнулись на тему третьего рейха. Типа гестапо, СС. Хрен разберешь. И ездят они по странам третьего мира и типа холокост устраивают. Валят там из автоматов немецких как в кино, из парабеллумов. При этом одеваются в эсэсовскую форму. А потом всем бошки отрезают – скальпы, кожу снимают. Ну, в итоге черепушки одни остаются, а они их потом как-то через таможню провозят… за бабки, естественно. И звать они себя велят Ганс и Отто, хотя по паспортам их по-другому зовут… я уж не помню. Вообще, Ганс хвастался, что у него там шестьсот с чем-то черепушек на ранчо валяются.

      АНАТОЛИЙ. Слушай, Вась, может, начальника моего в долю возьмем? Он типа как крыша. Как-то все вообще…

      АЛЕКСЕЙ. А зачем делиться? Он, может, скажет лимон. А у нас всего лимон. С Гансами не поторгуешься.

      АНАТОЛИЙ. Ладно. Только деньги по любому вперед. Вот так как-то.

      АЛЕКСЕЙ. Уже взял.

      АНАТОЛИЙ. Куда положил?

      АЛЕКСЕЙ. В ячейку нашу.

      АНАТОЛИЙ. Слушай. Вась, может, кинем их или завалим? Два трупа как-то вообще лучше, чем там пятнадцать—двадцать.

      АЛЕКСЕЙ. Нельзя. Люди серьезные за этим смотрят. Если дело не сделаем – самих завалят.

      АНАТОЛИЙ. А кто это?

      АЛЕКСЕЙ. Ну, серьезные пассажиры. Я им денег много должен… Вот они и сказали: если все сделаю, как надо – и долг простят, и лимон