Планета из золота. Даниэль Брэйн

то ли они включили собственный планшет, что строго запрещалось, то ли занимаются производством нелегальной продукции прямо во время межпланетного перелета.

      – Я клянусь, я получу лицензию, – стонала я в отчаянии, натягивая на голову подушку. Не помогало. – И куплю собственный межпланетник. Проклятые чартеры!

      В половине второго ночи по времени корабля я не вынесла.

      – Включите звукоизоляцию, вы что, обалдели? – просипела я в переговорное устройство. – Как вы думаете, возможно ли спать в такой обстановке?

      – В вашем номере кто-то есть? – удивился робот, потому что неутомимая пара снизу издала стон такой громкий, что я и сама вздрогнула и оглянулась на кровать рядом с собой.

      – Нет, это из каюты внизу, – я скрипнула зубами. – Впечатление, что я в ночлежке!

      – Эти пассажиры первого класса такие нервные, – сообщил кто-то кому-то на фоне робких оправданий робота, что система звукоизоляции выключается вместе со всем основным питанием, и сделать с этим ничего нельзя.

      – Мы еще и очень грамотные! Если это все не уймется сейчас же, Космотрансназдор вас похоронит!

      – Что вы предлагаете нам сделать с пассажирами? – уточнил робот, и я с размаху влепила ладонь в лицо. Искусственный интеллект, какие бы надежды на него с незапамятных времен ни возлагали, все еще оставался искусственным интеллектом. Проще говоря, интеллектом он не блистал, и вопрос робота прозвучал на полном серьезе. Так, словно если бы я сказала вырубить кислород, он сделал это не задумываясь.

      – Я предлагаю вам включить, а: освещение, б: звукоизоляцию, в: мультимедийную систему для тех, кто уже один черт все равно не заснет до самой посадки!

      Я до утра читала комиксы, панически оглядываясь на дверь. Мне мерещились наемные убийцы.

      «Кассиопея» надоела мне так, что я была готова к высадке с раннего утра, и не хотелось только получить нож в спину от кабинного экипажа. Бесславная это была бы смерть.

      С Гатри мы условились встретиться в космопорту и вместе сесть на катер.

      Затихли двигатели, прозвучал сигнал, разрешающий высадку, несчастный корабль затрясло: пассажиры, измученные дорогой, непрошеной компанией и развлекательной системой, ломились на свободу. В коридоре громогласно орала дама – судя по всему, из каюты один-А, второй каюты первого класса. На фоне ее ругани мне полегчало: я явно не была первым кандидатом в покойники.

      Минут через десять, когда народ схлынул, я отстегнула ремни, взяла из шкафа рюкзак и кейс, открыла дверь и по пустым коридорам отправилась на выход. Меня провожали елейные улыбки бортпроводников, я остановилась и поблагодарила за перелет. Сделала я это совершенно искренне – что было, то было, но, кажется, мне ни черта не поверили.

      На паспортном контроле творился апокалипсис. Я посмотрела на это печальное зрелище, посочувствовала Гатри и подошла к пустой стойке для пассажиров первого класса.

      Было не очень понятно, как столько веков просуществовала эта процедура, но факт – она была. Не