Приключения Буратино. Сборник. Алексей Брусницын

принципам, которыми современные нейрофизиологи объясняют работу мозга. Вот и все вкратце…

      После небольшой паузы генерал вдруг заговорил официальным тоном:

      – Насколько мне известно, ваша диссертация была посвящена теоретическим основам создания искусственного интеллекта. Тема по нашим временам чересчур новаторская, даже дерзкая. Многие отговаривали вас и упрекали в схоластике. Это так?

      Теперь кивнул Антон. Он все еще не мог сообразить, к чему клонит генерал. Попытался объяснить:

      – Если бы Джордано Бруно в свое время…

      Старик вдруг хлопнул ладонью по журналу и прокаркал:

      – Не надо! На кой ляд мне Бруно?! Я про тебя спрашиваю! Почему не прислушался к мнению старших товарищей?

      Антон вскочил.

      – Во-первых, нечего мне тут тыкать! Пацана нашли! А во-вторых, плевать я хотел на мнение всяких маразматиков!

      Повисла звенящая пауза. Потом генерал вдруг откинулся на спинку кресла и расхохотался.

      – Молодец! Так нас, маразматиков! Да вы присаживайтесь, Антон Сергеевич, мы ведь только начали…

      Антон сел, отдуваясь.

      – Ерунду, значит, придумали с двоичным кодом этим? – озорно подмигнул старикашка.

      – Да нет… Вовсе нет! Просто код этот и вся архитектура фон Неймана… они хороши для калькулятора, а не для имитации человеческой мысли.

      – А вы считаете, что в состоянии предложить более перспективную альтернативу?

      Молодой ученый заговорил горячо:

      – Если дура-природа умудрилась случайным образом сотворить человеческий разум, то почему человек, пользуясь этим самым разумом, не может создать нечто подобное?

      Лицо старика изобразило недоверие.

      – Да вы поймите… Ничего сверхъестественного… В мозгу новорожденного примерно такое же количество нейронов, как и у взрослого, – когда Антон расходился, он говорил все быстрее, при этом никогда не теряя нити. – Меняется только количество связей между ними, серое вещество прорастает проводящими отростками нейронов, дендритами. Я сам видел срезы. Это как… предтундровое редколесье и тропические джунгли. Когда плод находится в утробе, он получает очень мало сигналов извне, их недостаточно для начала развития сложного нервного взаимодействия. Потом, когда ребенок рождается, его мозг начинают прямо-таки бомбардировать импульсы ото всех органов чувств. Нервные клетки под их воздействием начинают тянуться друг к другу, в поисках адекватного ответа. У каждой появляется до тысячи связанных с ней соседей. Естественно, она находит их случайно. Не будете же вы подозревать отдельно взятую нервную клетку в способности принимать решение о том, с какой коллегой ей нужно связаться? И вот в этой электрической каше на смену примитивным рефлексам приходит мысль… Так почему же, черт побери, не воссоздать такую модель invitro?

      Старичок слушал эту тираду с довольной улыбкой, но, когда Антон замолчал, вдруг снова стал официальным.

      – А что если бы вам предложили самую современную лабораторию в