Летаргия 3. Пробуждение. Павел Владимирович Волчик

клаксон. Миша собрал мало, штук пятнадцать, и расстроился. Пока его двоюродный брат справлял нужду, мальчик пересыпал часть жуков себе.

      Его тошнило, когда он касался их лакированных панцирей, цепких лапок, жвал и особенно мягких крыльев, которые вылезали из-под полосатых пластин.

      Когда жуков залили бензином и подожгли, Миша почувствовал приятную дрожь внизу живота. Это занятие так увлекло его, что он начал собирать всех насекомых в округе: кузнечиков, стрекоз, майский жуков в банку и устраивать им маленький геноцид. Миша думал, что жук-пожарник гореть не будет, но его гипотеза не подтвердилась.

      За это занятие мальчика прозвали Хрущ. И придумал это прозвище не кто иной, как двоюродный брат Миши. Казалось бы за что?

      Уходя подальше от обидчиков, Миша продолжал собирать насекомых в банки и поджигать их. Дядина канистра с бензином в гараже медленно пустела.

      Отшельничество и новое увлечение привело к тому, что у соседей на дальнем конце улицы сгорел сарай и курятник. И хотя поджигателя так и не поймали, Куницын услышал, что у него есть ещё одно прозвище – Нерон Поганый.

      Разве это справедливо? Ведь он всего лишь хотел избавить мир от уродливых тварей!

      Прозвища прилипали к нему всю жизнь, как комары к росянке, как осы к варенью, как все эти ужасные насекомые, задыхающиеся в липкой массе и конвульсивно двигающие лапками.

      Стоило ему в восьмом классе наступить на гвоздь в оторванной доске, как его тут же назвали Шлёп-нога. Пройдя ужасные метаморфозы полового созревания, Миша не получил ни высокого роста, ни мускулов, ни низкого голоса – только прыщи и новые клички: Чахлик, Щуплик, Хилый, Спальчик.

      Развитие с «полным превращением» не превратило его в бабочку, даже в мотылька. Он остался гусеницей, изворотливой, жадной и непрестанно растущей, но не телесно, а умственно.

      В старших классах, он научился исправлять оценки в дневнике так искусно, что одноклассники начали предлагать ему деньги из своих карманных на подобные услуги. Куницын идеально воспроизводил почерк и роспись учителя, ну или родителя, если того требовала ситуация. У него даже появилась супер-услуга – исправление оценок в журнале, за что он получал от одноклассников в оплату последние чудеса техники.

      Куницын довольно быстро освоился и нашёл себе помощников – самых безбашенных парней и девчонок, которые за него выкрадывали журнал из учительской. За это они получали скромные откаты или бесплатные услуги, а сам Миша не подставлялся.

      В середине одиннадцатого класса всю их мафиозную группировку вычислили и несколько ребят вылетели из школы. Мишу, конечно, тут же заложили. Но он доучился до выпуска – доказать-то ничего не удалось. Да и не мог он вылететь – гусеницы не летают.

      Да, ещё в школе Куницин заметил, что выгода там, где человеческая рассеянность, многозадачность, сумбур. Невнимательные люди уязвимы, беспечны. Учителей обмануть было просто – они вечно загружены работой, утомлены. Они вечно в толпе и должны непрестанно отвечать на вопросы.

      Обмануть профессоров, доцентов и академиков в институте