«Нехороший» дедушка. Михаил Попов

неприятное с неотвратимым.

      – Крокодил живет в Африке, а аллигатор в Америке, – повторил я свою версию двухнедельной давности.

      Девочка тихо, но презрительно усмехнулась:

      – У крокодила двигается верхняя челюсть, а у аллигатора – нижняя!

      Я невольно повернулся к старику: мол, представляете, Ипполит Игнатьевич, срезает нас молодежь, как хочет. А он посмотрел на меня с таким горестным превосходством во взгляде, что я сначала устыдился, а потом разозлился. И в отместку ему вспомнил (про себя, конечно) историю, как его отлупил какой-то подросток в метро. Ипполит Игнатьевич увидел, что тот проскользнул внутрь не заплатив, прилепившись к спине товарища, и не прошел мимо, схватил за рукав – нарушаешь! И тут же получил липким юношеским кулаком по очкам. Интересно, потерял ли он после этого веру в подрастающее поколение, а то ведь сколько раз мне доводилось слышать от него характерный благобред: какая у нас замечательная молодежь! А она, молодежь, сидит вон там сзади и прогрызает мне спину.

      – Вы понимаете, Женя, сегодня я получил одну совершенно достоверную информацию, и меня как током ударило или молнией.

      – Информацию? Какую, откуда?

      – По телевизору.

      Нет, кажется, дед все же рехнулся.

      – Вы посмотрели телевизор и решили, что я должен немедленно везти вас за город?

      – Понимаете, все сходится. И место, и все остальное. И то, что нас с Анной Ивановной с полгода назад потянуло по Подмосковью путешествовать – тоже рок. Понимаете?

      – Нет.

      – Я, конечно, потом объясню, это должны все знать. Но, главное, это надо как-то предупредить. Люди могут пострадать сильнее, чем заслужили.

      Я ожидал, что он сейчас развернет всю скатерть-самобранку своих версий, а он вдруг одернул себя и затаился в уголке у двери.

      – Вам плохо?

      Не открывая глаз, он тихонько спросил:

      – А мы можем ехать быстрее?

      Очень трудно бывает сдержаться после поступления из публики такого вопроса.

      – Нельзя. У меня старенькая машинка, ее надо беречь.

      – А ты мне и про Мону Лизу наврал, – вздохнула сзади Майя.

      – Не помню, что я говорил про Мону Лизу.

      – Я спросила, почему ее зовут Джоконда.

      – А я?

      – А ты сказал, потому что она не Анаконда. Ты думал, что это смешно, а на самом деле Джоконда – просто ее фамилия. И мужа ее.

      – Читать вредно.

      – Женя, по-моему, нам нужно здесь повернуть.

      – По-вашему, нужно, а по правилам – нельзя.

      – Если мы не свернем, я не смогу показать вам место.

      Я свернул.

      И вот мы прибыли на место.

      – Давайте выйдем, Женя.

      – Мы же спешим.

      – Я покажу вам что-то важное.

      Когда следственные органы не выполняют своих обязанностей, некоторые потерпевшие сами начинают ползать по месту преступления с лупой. Какие следы он собирается предъявить? Прошли недели, тогда лежал снег, теперь его нет. Бледный ветреный март.

      – Идите