Последний остров. Василий Тишков

фуфайка расстегнута, ведь совсем уж тепло стало. Это же надо, какая весна нынче суматошная, того и гляди зелень попрет из парившей земли. Почему-то именно в этакую пору случалось раньше у Мишки несерьезное настроение, так и подмывало пуститься вприсядку по лужам. Но сегодня Михаил Иванович Разгонов этого не сделает. Теперь он не просто школьник, который посещает уроки от случая к случаю, он – самый молодой лесник в районе, а может быть, даже и в области. Сыромятин сказал начальству, когда рекомендовал Мишку на свое место: «Вы не смотрите, что годами он еще в мужики не вышел, зато смышленый и лес знает не хуже меня, старого. Окромя Михалки лес никому не доверю». А уж если дед Яков скажет, что те гвоздь припечатает. Никто и возражать не стал.

      Да Мишке и самому казалось, что стал он намного старше своих друзей-товарищей. Значит, надо и вести себя как подобает взрослому человеку.

      Он шел левым порядком, где солнце еще не подтопило протоптанную стежку, прижатую к палисадникам и тесовым воротам. Не доходя до сельсовета, увидел председателя Татьяну Солдаткину. Сворачивать поздно. И не обойдешь – стоит на тропке, руки в боки, улыбается, на голове бедово заломленная кубанка, романовский полушубок нараспашку, юбка туго обтягивает крутые бедра, хромовые сапоги блестят, еще не испачканы с утра весенней грязью. Татьяна до войны работала в МТС бригадиром тракторной бригады, а в Нечаевке уже второй год председательствует в Совете.

      – На ловца и зверь бежит. Здорово, Мишка! – она по-свойски хлопнула его по плечу и протянула руку поздоровкаться.

      Мишка слышал дома от матери, что он сегодня встал не на ту ногу. Наверное, потому и настроение его все еще прихрамывало. Мишка что есть мочи шибанул левой рукой по плечу Солдаткину, а правой с размаху хлопнул по руке, изо всех сил сжал ее протянутую ладонь.

      – Привет, Танька!

      Улыбка вмиг спала с лица Татьяны, она испуганно оглянулась и тихо сказала:

      – Ты чего кричишь? Какая тебе я Танька? Давай задний ход.

      – А какой тебе я Мишка? Мишки-дришки вон в школе сидят да еще на печке сопли на кулак мотают.

      – Фу-у! И правду говорит Парфен Тунгусов, с тобой, парень, не соскучишься. А между прочим, я тебя всем в пример ставлю. Понял, нет? Ты ж у меня наипервейший кадр по сельсовету. Стоять на местах! Руки по швам!

      Мишка улыбнулся. Ему нравился мальчишеский характер Татьяны Солдаткиной, нравилось и ее грубоватое обращение с односельчанами.

      – Счас скажешь: «Стоп, машина! Н-нормальный ход! П-порядочек!» – и попросишь лесу на баню.

      – Вот чертушко! Ловко отрегулировал! Ты как дед Яков, сквозь землю видишь.

      – Зачем сквозь землю смотреть? У тебя ж в глазах все нарисовано.

      – Во! Значит, до зарезу лес нужен! Такая деревня – и без бани, а? Думаешь, нормальный ход?

      – Да на кой нужна она, когда в каждом огороде свои бани понастроены?

      – Для порядка. Уполномоченные любят попариться. Знаешь, как с меня требуют? Отрегулируем?

      – Ладно. Раз требуют…

      – А что