Король франков. Владимир Москалев

скромному и смиренному христианскому облачению? А Божье слово? Ужели оно не восстает, не осуждает, ведь это не угодно Господу! Истинный христианин должен, увидев это, стыдливо отвести взгляд, как учат этому святые отцы Церкви!..

      В это время стали танцевать цепочку, и одна из дам, поймав взгляд монаха, призывно помахала ему рукой. Еще две, маня глазами, тоже позвали его. Согласно кивнув им с улыбкой, Рено повернулся к принцу:

      – Привыкайте, ваше высочество, ибо вам предстоит быть королем. Даже испанцы не столь щепетильны в вопросах христианской морали, чего же вы хотите от франков? А теперь я оставляю вас. Вам же советую последовать моему примеру.

      И, легко отделившись от колонны, Рено ушел к танцующим. А Роберт, тяжело вздохнув, опустил голову и, уставившись в пол, погрузился в размышления.

      После цепочки оркестр заиграл другую мелодию: танец назывался «три на три» и сопровождался звоном колокольцев[9]. После этого один из гистрионов затянул песню, прославляющую короля Дагобера. Ему аккомпанировала виола. Едва песня кончилась, как загудел хорум[10], застучал бубен, тут же вступила флейта, и придворные повели кароле[11], любимую пляску дам.

      Можер, порядком утомившись, вышел из круга; постоял, поглядел по сторонам, остановил взгляд на Гуго и направился к нему. Рядом с королем стоял его брат Генрих.

      Рено тем временем, забыв, похоже, о своем духовном сане, весело плясал в кругу в обществе дам. Мог бы и поостыть, все же король был здесь. Последний, увидев новоиспеченного священника в таком неподобающем ему амплуа, нахмурился было, но потом, выслушав Можера, махнул рукой.

      – Я ручаюсь за неколебимое благочестие монаха, государь, вам не в чем будет его упрекнуть, – сказал нормандец.

      – На его месте неплохо бы оказаться моему сыну, – хмуро ответил Гуго. – Черт знает до чего довели мальчишку эти ежедневные общения с монахами, это чрезмерное благочестие. Разве он был таким? А ведь, погляди-ка на него, Можер, – и ростом не мал, и плечи не девичьи, да и силой бог не обидел. Там, в Лане, ты обучил его борьбе, показал неведомые ему приемы владения мечом, но, обладая силой, он не в ладах с умом. Между тем лишь одно в паре с другим делают настоящего короля. Ему надлежало бы помнить, что он сын монарха, а не епископа.

      – В его годы я чаще заглядывался на девиц, нежели упирался глазами в Священное Писание, – вторил ему Генрих. – Гляди, брат, – он кивнул на Роберта, разглядывающего на капители одной из колонн мраморные фигурки из какого-то библейского сюжета, – вместо веселья он занят созерцанием святых. – Затем герцог указал на Рено: – Монах танцует, король молится! Не кажется ли тебе это противоестественным, брат?

      – Ты предлагаешь отругать монаха?

      – Упаси тебя бог! Я был сегодня в церкви; клянусь распятием, этот малый знает свое дело. Пусть отдохнет, не надо ему мешать. Но как заставить мальчишку последовать его примеру?

      – Быть может, подружить их?

      – О чем ты, Гуго? И без того Роберт с тех пор, как

9

Колокольцы – музыкальный инструмент, набор колокольчиков.

10

Хорум – духовой инструмент, род волынки.

11

Кароле – танец у народов Западной Европы наподобие хоровода.