Лёгкие притчи и краски сарказма. Максим Акимов

обговорить все детали предстоящего путешествия, а заодно попрощаться с любимым заведением.

      – Поздравь меня, Юрген, – сказал Дитрих, едва поздоровавшись. – Вчера Хильда родила мне сына.

      – Какого по счету? – спросил Юрген.

      – Откуда я могу знать? Я же умею считать только до десяти! – ответил Дитрих, раздражённый забывчивостью друга. – Десятый был уже давно. После его рождения я бросил подсчеты.

      – А как назвал? – поинтересовался Юрген, отпивая пиво из высокой кружки.

      – Гансом, – ответил гордый отец.

      – Но у тебя уже был Ганс! – удивился Юрген.

      – Он давно вырос, я его лет пять не видал. Живёт сам по себе. Зачем же хорошему имени пропадать?

      – Да, ты прав, – согласился Юрген. – Но ты, надеюсь, не собираешься откладывать наш отъезд из-за крестин?

      – Ни в коем случае! Хильда сама разберётся. А если что, брат поможет. У её братца деньги водятся, – уверенно проговорил Дитрих, а затем добавил, – зима скоро наступит, нам надо торопиться.

      – Но почему ты хочешь попасть в Москву именно зимой? – спросил Юрген настороженно. – Я слышал, там стоят такие морозы, что все вынуждены пить только спиртное. Воду невозможно налить в стакан, она тут же замерзает.

      – Зимой почти все местные жители впадают в спячку, а значит, нам грозит меньше опасности. Мы сможем спокойно осмотреться, приступить к делу. Глядишь, до весны успеем управиться и домой вернуться, – ответил Дитрих.

      – Хорошо бы, – вздохнул Юрген, осушив вторую кружку пива.

      – Старый Клаус, который вернулся из Московии прошлой весной, рассказывал мне, что в большинстве своём люди, населяющие тамошние леса, есть помесь человека с медведем, – говорил Дитрих, запивая сосиску. – Похожи они могут быть и на людей, и на медведей, каждый по-разному. Но до весны они обычно спят, как медведи, что для нас с тобой может оказаться очень даже удобным!

      – Да как же это может быть, чтобы с медведем? – удивился Юрген.

      – Очень просто: страна огромная, всюду лес, людей мало, деться некуда. Вот и вынуждены многие с медведями жить, – пояснил Дитрих.

      – Но почему же их так мало? Ведь говорят, что москвитянки производят на свет не меньше пяти детенышей, причем каждые полгода? – спросил Юрген.

      – Слишком мало выживает, – ответил Дитрих, сочувственно вздохнув.

      – Я слышал, что раньше там люди с собачьими головами встречались. Снизу все как у человека, а голова собачья, – заметил Юрген.

      – Сейчас уже нет, – убеждённо произнес Дитрих. – Старый Клаус ни одного такого не видал. Хотя с рогами встречались! – пояснил Дитрих, ради объективности.

      – Страшновато как-то, – поёжившись сказал Юрген. – Может не поедем?

      – Нет, раз решили, значит решили. Уже и повозка готова, – недовольный колебаниями друга, проговорил Дитрих.

      – Но ведь в Москве по улицам, помимо московитов и медведей гуляют и другие звери из леса! – всё ещё колеблясь,