Ты снова станешь моей. Инна Стужева

проходи, милок. Комната не чета городской, но чем богаты, тем и рады.

      Бабка одергивает видавшую виды занавеску и пропускает меня в узкую полутемную и с низкими потолками каморку.

      В тесноте, да не в обиде, добавил бы я, обладая хоть частичкой ее оптимизма. Потому как комната, что собралась выделить мне бабка, раза в четыре меньше одной моей гардеробной.

      Да еще салфетки какие-то развешаны по стенам. Наверняка полные пыли и паутины.

      Пиздец, как тут вообще можно жить?

      – Ладно, – произношу, стараясь не взорваться и сохранять свои обычные пофигизм и хладнокровие. – А где здесь ванна с туалетом?

      – Ты оплати сначала за месяц, и я сразу провожу, – хитро прищуривается бабка.

      Она реально думает, что я просижу здесь целый месяц?

      Но решаю не спорить. Достаю баксы, но вспомнив, где нахожусь, меняю эту пачку на рублевую и отсчитываю бабке требуемую ей сумму.

      Копейки, я бы и поприличнее снял. Но местоположение устраивает, забор в забор с Занозой.

      – Отлично, – кивает бабка, ловко пряча деньги. – Вот теперь пойдем ознакомлю тебя с нашими удобствами.

      Бабка разворачивается, но идет почему-то не вглубь дома, а открывает боковую дверь, через которую мы попадаем на улицу.

      – Как тебя звать-то? – оборачивается на меня.

      – Демьян, – отвечаю отрывисто, потому что не нравится мне такой поворот.

      – А меня баба Нюра. И вот они – удобства.

      Бабка указывает на покосившийся сарай, размером метр на метр, со скрипом распахивает дверь, и я хмуро взираю на кое-как сколоченный из досок сортир.

      А душем оказывается жестяное ведро, которое нужно наполнять водой и греть примерно с полчаса. А потом черпать эту воду ковшиком.

      Ну че, блядь, крутяк.

      Надеюсь, пар дней будет за глаза, чтобы убедить Занозу пойти на все мои условия.

      …

      Договариваюсь, что дровами займусь завтра, подкидываю бабке денег на приготовить пожрать, а сам прогуливаюсь по участку вдоль забора.

      Жду, когда Ви появится в зоне видимости. Желательно вместе с ребенком.

      Пока что передо мной маячит только женщина за пятьдесят, наверное, ее мать.

      – Здрасте, – перекидываю ей через забор, пока она развешивает на веревке мокрое белье.

      Каменный век какой-то.

      – Ты что ж, теперь наш новый сосед? – подбоченивается она.

      – Ага, вроде того, – отвечаю, подходя ближе и прищуриваясь.

      Прикидываю, как бы отреагировала на мое заявление о том, что хочу выяснить все насчет ребенка. И если от меня, признать свое отцовство.

      Пошлет подальше, как и ее дочь, или я смогу приобрести выгодного союзника?

      В данный момент по лицу женщины невозможно ничего прочитать, поэтому решаю пока что остаться инкогнито и понаблюдать, как пойдет дальше.

      Навостряю уши, когда из глубины дома начинает раздаваться звонкий детский плач.

      – У вас там маленький ребенок? – интересуюсь я.

      – А тебе-то что? – тут же хмурится женщина.

      – Да так, просто спрашиваю.

      – А нечего просто. И на нашу Виолку не вздумай