Путь мира. Галина Анатольевна Тюрина

какой-то неясный, туманно-теряющийся где-то под сводами комнаты.

      – Вероятно, да.

      – Слышит?

      – Скорее всего нет…

      Как хотите, могу и не слышать. Только вот опять наползает усталость. Кровь, мешающая слушать разговор, вдруг отхлынула и перестала барабанить в висках, в комнате стало как будто заметно прохладнее, чудесный леденящий ветерок коснулся пальцев и губ. Слова разговора становиться понятными, образы перед глазами приобретают красочность и объем. Флорена, оказывается, одета в розовый комби с серебряной вышивкой на карманах…

      – Может быть убрать имплантат? Каждые полчаса реанимируем, и так уже третьи сутки. Он просто отказывается дышать и останавливает сердце.

      – Нет. Он уже поддается… Пульс стал ровнее… Животная жажда жизни неизбежно должна пересилить это подсознательное упрямство… скоро все пройдет…

      – Когда наступит это «скоро»?

      – Не знаю, может через час, может через день.

      – Нам головы с плеч снимут если…

      Веки тяжелеют и плотно закрываются. Реальные образы людей исчезают, а на их месте появляется космическое пространство с мириадами горящих звезд…

      – Кислород! Да скорее же! Он умирает!

      – Не кипятись. Он умирает уже тридцатый раз за эти сутки. Сейчас все сделаем.

      – Пульс?

      – Нет.

      – Инъекция.

      – Есть инъекция.

      – Пульс?

      – Есть. Пошел, голубчик.

      – Фу-ты! У меня двое детей и жена дома. Сколько еще? Я боюсь.

      – Я тоже. Но он не умрет, его тело против смерти. Здоров и силен как двадцатилетний гвардеец. Есть чему позавидовать…

      – Пульса опять нет!

      – Черт! Еще инъекция!

      – Есть инъекция.

      – Как пульс?

      – Нет!

      – Что?

      – Нет.

      – Святая Мария!

      – Есть пульс.

      – Есть?

      – Есть. Приходит в норму.

      – Слава Богу! Напугал нас, шельмец паршивый. Ой, прости господи, только б не слышал, как я его называю…

      Друзья и враги.

      Лилиана бесцеремонно прорвалась сквозь все двери и, преследуемая уговорами диспетчера «Подождите, прошу вас, туда сейчас нельзя, там идет заседание!», почти вбежала в Розовую залу и громко, так что все там присутствующие обернулись, произнесла:

      – Кто тут Пивога Зуску, эксперт по Межпланетным Контактам?

      – Я, милочка, я.

      Из кресла в первом ряду встал невысокий плотный мужчина, абсолютно черный как уголь, с короткими курчавыми волосами и пухлыми губами, и только белки глаз да зубы выделялись потрясающей белизной.

      – У вас ко мне какие-то срочные вопросы? – тут он вскользь глянул на свой информационный браслет, переменился в лице и буквально «подлетел» к ней, минуя несколько рядов кресел. – Ах, извините меня, уважаемая Лилиана, я не узнал вас сразу. Давайте пройдем для разговора