.

что он очень часто произносил эти слова, клялся моей маме, а потом всё начиналось сначала.

      Только слова не меняют того факта, что никто не имеет права брать и так поступать с людьми, как поступает Булат. Он мог дать отцу время, чтобы тот расплатился. Он мог забрать все, что мы имеем, но не хватать меня и не делать со мной то, что он сделал. Это незаконно, в конце концов. А запугивание, разве не преступление.

      С ужасом я подумала, что мне нужно возвращаться туда, в логово разврата и порока, чтобы стать… даже не представляю кем. В уме не укладывается, что я должна буду делать.

      – Мы справимся, – проговорила я, но сама в это совсем не верю.

      Как мы справимся, не представляю.

      Вышла из палаты прислонилась к стене. Мама подошла, обняла меня за плечи.

      – Пошли домой.

      Едем обратно, я смотрю в окно и пытаюсь представить, что я могу сделать. Не хочу возвращаться туда. Мне страшно.

      Вернуться – равносильно самой согласиться на то, что он предлагает.

      Значит, нужно бежать, но у нас с мамой нет денег. Наши счета заблокированы. Драгоценности мамины забрали эти люди. Можно что-то продать, только мы не успеем, времени осталось несколько часов до девяти.

      Вошли в квартиру. На меня вдруг навалилась страшная апатия. Всё равно, что будет дальше. Потом решу, как быть, а сейчас я хочу просто отдохнуть.

      – Я пойду к себе, полежу немного, – говорю устало.

      – Иди, полежи, – мама тревожно смотрит.

      – Если усну, разбуди меня в без двадцати девять. За мной приедет машина.

      – Хорошо, – она кивнула.

      – Только обязательно, – смотрю ей в глаза, чувствую что-то не то.

      – Разбужу, не волнуйся, – она подошла ко мне, положила ладони на щёки, потянулась и поцеловала в лоб.

      Я вошла к себе в комнату. Закрыла дверь. Постояла немного, глядя на все свои игрушки. Сегодня им пришел конец. Повернулась, закрыла дверь на защёлку, потом к кровати, начала выкидывать всё, что там лежит. Зайчики, мишки, котики, всё скинула на пол. Резко подошла к бельевому шкафу, достала простынь, расстелила её на полу, накидала на неё то, что ещё держало меня в каком-то волшебном мире. Завязала на узел и ногой толкнула к двери.

      Упала на кровать, закрыла глаза.

      Глава 13

      В половине девятого я спустился вниз, прошелся по залу, посмотрел всё ли как обычно и начал подниматься на второй этаж, когда увидел входящего в клуб Макса. Он явно чем-то озабочен. Сосредоточено идёт в направлении лестницы, прямо на меня, но меня пока не замечает. Наконец поднял голову, прищурился. Хмурый взгляд.

      – Короче… эта девка Зуева… не выходит. Саня звонил, стоит уже полчаса, а должна была к девяти…

      – Какого хрена он тупит, пусть поднимется, – раздражаюсь от очередной тупости Сани.

      – Он поднимался, потом спустился в машину, чтобы мне позвонить. Говорит в окнах нет света. И ещё, ему показалось, на лестничной площадке газом воняет.

      – Пусть крестится, когда кажется… – сказал я спокойно, но уже через секунду что-то дернуло с места. Какая-то догадка или предположение, хер его поймет. – Поехали, –