Наследник для врага. Марианна Кисс

раздражать его.

      Если не помоюсь, то всё время в нос будет бить запах, который никуда не делся, он теперь на мне. И я хочу от него избавиться.

      – Ты серьёзно?

      Я осеклась, глядя на него. Лучше его тоже не злить.

      – А если я захочу в туалет?

      Он растянул губы в улыбке.

      – Постучишь в дверь, я найду клиента, который любит, чтобы на него поссали.

      И снова испуг.

      – Шучу. Вон кнопка, – указал он на кнопку, типа как звонок на двери, только изнутри, – если что-то надо нажимай, но очень прошу – нажимай по делу. Не зли меня, у меня и так из-за тебя проблемы.

      Я кивнула. Он ещё раз осмотрел меня долгим, зависшим взглядом, повернулся, открыл дверь и вышел. Только спустя минуту я подошла к пакету. Открыла. Там гамбургер бутылка воды и салфетки.

      -–

      Дверь хлопнула о стену. Я раскрыл глаза, смотрю в распахнутое окно, только в перевернутом виде. Спал в непонятной позе, практически со свисшей с кровати головой.

      – Сука, какого… – прохрипел, глядя на вошедших.

      Лёха и Макс вошли в комнату.

      – Булат, вставай у нас походу проблемы…

      – Какого хрена? – я провел рукой по лицу.

      В башке непонятное после вчерашней попойки, с трудом вспомнил некоторые моменты вчерашнего вечера и они, как и всегда мне не понравились. Снова давал всем просраться.

      – Зуев кони отбросил, – выпучив на меня глаза, говорит Макс.

      – В смысле, – не успел я ещё растереть нормально лицо, глянул исподлобья.

      – В прямом, он, когда видос этот увидел, схватился за грудь. Мамка заорала как резанная, он упал прямо нам под ноги. Начал по полу кататься, как от передоза, ну мы и свалили потихому, чтобы не отсвечивать.

      – Сука, вот же сука, – говорю и сразу передо мной возникло лицо крошки, которая мне вчера отсасывала. Обычная практика, снять на камеру отсос, показать родственникам, пугнуть, мол, дальше будет больше. И всё, мои бабки спокойно плывут мне в руки.

      – А вот на такое я вообще не подписывался. Что не утро, то какая-то херня, – озадаченно тру подбородок.

      – Кто же знал, что он такой хилый этот Зуев окажется, – Лёха чешет нос.

      Настоявший дегенерат. Кто на меня работает? Одни дебилы и уёбки.

      – Так он кекнул или что? – допытываюсь.

      – А хер его знает, – говорит Лёха, переглядываясь с Максом.

      – Вы придурки? Так нужно было выяснить, сука! Вам что объяснить, или я сам должен это узнавать? Я вам за что бабки сука плачу! – злобно цежу слова.

      Поднялся с кровати и как есть, голый, стою блять перед ними.

      – Пошли отсюда, и узнайте подробности. Охренеть, – я пошел к шкафу за трусами, достал и начал надевать.

      Поворачиваюсь, они ещё стоят.

      – Какого вы моей жопой любуетесь, педики хреновы, идите, выясняйте постанову.

      Они повернулись и пошли на выход, Макс обиженно хлопнул дверью.

      Я встал посреди комнаты руки по бокам упер, шею потянул.

      – Охренеть, сука, – сказал, пытаясь в голове сделать новую расстановку по данной