Зомби – вот мое оружие. Ян Бадевский

листвы, всмотрелся в буро-зеленую массу. Сквозь кроны ближайших деревьев проступало голубое небо без единого облачка.

      Жара поднимается.

      На меня обрушились лесные звуки. Постукивание дятла, трескотня кузнечиков, пение птиц, скрип могучих сосновых стволов…

      Я вдруг понял, что сильно проголодался.

      А припасы у нас с дедом весьма скудные.

      – Платон!

      – Я на балконе.

      Хлопает дверь спальни и на террасу выходит Хидео.

      – А ты здесь неплохо устроился.

      – Красиво.

      Хидео, облокотившись на бревно ограждения, смотрит вдаль. Меча при нем нет – значит, уверен в нашей безопасности.

      – Я подключил электронасос. Теперь можно мыться.

      – Чего? – охренел я.

      – Иди, говорю, в душ. Пока я налаживаю всю эту систему. У тебя есть минут тридцать-сорок.

      – Здесь душ есть?

      – Представь себе. И унитаз вместо дырки в полу. Со сливным бачком. Общий санузел.

      – Только не говори, что это везение.

      Старик внимательно на меня посмотрел.

      – А что же еще? Нам сегодня дважды подфартило.

      – Дважды?

      – В первый раз – когда тебя не сожрали мертвяки.

      Аргументы старика убийственно точны. Как и его катана. Поэтому я не спорю и отправляюсь распаковывать рюкзак. Точнее – доставать оттуда потрепанное, с распустившейся бахромой, полотенце. Шампуня и мыла у меня нет – в походе это непозволительная роскошь. Зубную щетку я не менял уже три месяца, а пасту приходится выдавливать из тюбика микроскопическими порциями.

      Стягиваю ботинки и неприятно пахнущие носки.

      Иду вниз босиком.

      Дед тоже спускается.

      – А с этим что собираешься делать?

      Мы оба понимаем, что речь про ходячего.

      – Поставлю снаружи. Пусть патрулирует.

      – Ну-ну, – хмыкнув, старик скрывается за дверью в подвал.

      Я же открываю соседнюю дверь – и оказываюсь в царстве труб, бирюзового кафеля и фаянса. Санузел оказался спартанским, но функциональным. Грубые полочки, умывальник, унитаз со сливным бачком и – тадам! Душевой отсек. С раздвижными пластиковыми дверцами и торчащей из потолка лейкой. Грубо, но работает же! Вода оказалась холодной, но мне не привыкать. Платон уже два года купается в реках и озерах, а зимой почитает за счастье истопить баньку в какой-нибудь сельской глухомани.

      Ледяной душ освежает.

      Я нахожу старый растресканный обмылок на угловой полочке. Великое событие! Намыливаюсь целиком, включая голову. Надо бы поискать в фермерских закромах шампунь. Вдруг повезет…

      Насухо вытершись, стираю носки.

      Из крана в раковине тоже течет ледяная вода, но я вижу два рычажка. Получается, не всё потеряно? Наверняка прежние владельцы хутора нашли способ подогреть воду. Зимы-то в наших краях суровые.

      Поднимаю голову и встречаюсь с собственным отражением в зеркале. Не сразу дорубаю, что меня беспокоит. Деталь, которой я не заметил при первом