Геометрическая поэзия. Софья Бекас

высокой башни,

      Я слышал только голоса

      Во время летней пашни,

      И мне казалось, в их душе

      Живут добро и честность…

      Но я ошибся. Что ж, вся жизнь –

      Сплошная неизвестность.

      Они клялись, что нет его,

      Оленя, в сонном стаде,

      Но я спустил собак с цепи…

      Доказывать не надо.

      Тут молнии, как змей клубок,

      На землю протянулись,

      И в тот же миг Пастух с Сестрой

      Быками обернулись.

      Царь замолчал, но мрачный взгляд

      Сказал всё лучше слова:

      Любовь травила, словно яд,

      Пытала его снова.

      Но вот на стол пред Королём

      Вдруг опускают слуги

      Большое блюдо с холодцом.

      Следа былой нет скуки!

      Король, хоть вспыльчив был, не глуп,

      Однако ж, оказался,

      И вот уже знакомый дуб

      Над полем показался,

      Ведь догадался наш Король,

      Чьих рук гнилое дело,

      И, чтоб унять на сердце боль,

      Спешит за вором следом.

      Вот поле. Дуб стоит один,

      И спят под ним коровы,

      Но только царь здесь господин,

      Не слышно здесь ни слова.

      Лисы и Волка след простыл.

      Король по полю едет,

      И вдруг среди далёких глыб

      Он видит лучик света.

      Король галопом мчит туда,

      К горам за горизонтом,

      А это домик Колдуна

      Сияет ярче солнца.

      И мчался царь, забыв себя,

      Гнал лошадь вороную

      Четыре ночи и три дня

      Без продыха сквозь бурю.

      Король подъехал. Видит он:

      Колдун сидит под дверью

      И насылает сладкий сон

      На раненого зверя.

      Медведь один попал в капкан,

      И маг, седой от злости,

      Сквозь опьяняющий дурман

      Ему вправляет кости.

      – Жестоки люди! – он сказал,

      Когда Король подъехал. –

      Для тех, кто ночью не рыдал,

      Вся наша жизнь – потеха!

      Кто дал им право суд вершить,

      Чужой судьбой играться?

      Чтоб от себя гнев отвести,

      Им нужно постараться!

      – Послушай, старче, – молвил царь. –

      К тебе я за советом

      В далёкий и пустынный край

      Приехал до рассвета.

      Устала лошадь, я устал:

      Мы шли четыре ночи

      Среди высоких острых скал

      И не сомкнули очи.

      Ты видишь? Я себе палач:

      Кладу перед ногами

      Корону, скипетр и плащ

      Из меха горностая.

      Я каюсь и склоняюсь ниц:

      Я был несправедлив,

      Мой гнев хранят молчание птиц

      И плач прибрежных ив.

      Быть может, знаешь Пастуха

      С Сестрой, что жили в поле?

      Они, не совершив греха,

      Мне заплатили вдвое,

      Но нет на их плечах вины,

      То грех Лисы и Волка.

      Я изгоню их из страны,

      Но от того нет толку:

      Пастух с Сестрицей поклялись

      По доброте душевной,

      Что нет оленя