21 км от…. Александр Горохов

удивленно посмотрела на Лыкина и сказала:

      – А я думала, его в морг.

      – Татьяна, ты не в анекдоте. Видишь, представитель власти и понятые.

      Те опять приосанились. Старшина изобразил галантного кавалера, поцеловал медсестре руку и представился:

      – Николай Павлович.

      – Ну, вы как император.

      – Какой император?

      – Российский. Его еще в школьных учебниках называли Николай Палкин.

      Понятые довольно заржали за спиной у старшины и начали при помощи движений рук изображать его сексуальные потенции, возможности и особенно размеры. Старшина, польщенный сравнением с императором, не расслышал вторую фразу, заулыбался и спросил:

      – А как вас зовут?

      – Татьяна. – Не понятно для чего, она сделала книксен и покраснела.

      – О-о-о! – простонал Лыкин.

      Но он был уже не интересен блюстителю, и тот, продемонстрировав выдающиеся способности стратега по части женского обольщения, приказал понятым помочь доктору увезти больного в палату.

      Те перетащили Лыкина на каталку и повезли. При этом врач шел сбоку, бережно неся бутыль с остатками спирта.

      Лыкин снова потерял сознание, а старшина остался наедине с соблазнительной медсестрой.

      Как только дверь в операционную закрылась, Николай Павлович одной рукой обнял помощницу эскулапа за шею и прильнул к ее губам своими. Другой рукой он обхватил гораздо ниже, поднял не очень легкое тело и положил на освободившееся от Лыкина место.

      – Не надо, Коля, – прошептала медсестра, сексуально дыша.

      Получив благословение, тезка императора начал стаскивать с нее трусы.

      – Коля, а ты можешь пройти техосмотр? – осведомилась практичная женщина. – А то мой придурок никак не доведет старый «жигуль» до кондиции.

      – Могу, Танечка, могу.

      – Завтра же, – конкретизировала прагматичная коллега матери Терезы.

      Наступила минутная сексуальная пауза.

      – Хорошо, – то ли согласился, то ли констатировал после нее свое состояние милиционер.

      Собрав обмундирование, застегнув пуговицы и поправив фуражку, которую во время всего процесса не снимал, Николай Павлович подошел к телефону, набрал номер и, когда ответили, строго приказал:

      – Сержанта Скорикова, немедленно.

      Тот ответил.

      – Здорово, Васильич! Это Николай. Петь, ты завтра дежуришь? С утра! Слушай сюда. Просьба имеется. К тебе завтра подойдет от меня хороший человек. – Страж порядка подозвал Татьяну и, зажав рукой трубку да еще зачем-то шепотом, спросил, как мужа звать. Потом снова продолжил разговор с Петром: – Его Виктором звать. Фамилия Гвоздев. Ты ему помоги. А то у него «копейка» не первой свежести.

      Петр что-то ответил.

      – Не, Петь, я же сказал, подойдет, а не подъедет. – Старшина, довольный своим юмором, продолжал: – Ну вот и ладненько. Как ты после вчерашнего?

      И у меня трещит. Петя, за мной не заржавеет.

      Гы-ы!

      Натурой. Ну, бывай. Пока.

      Николай повесил трубку