Соседская вечеринка. Джейми Дей

и, глядя на сестру, поняла, что Эмили тоже это заметила.

      Глава 3. Летти

      Я знаю, о чем думает большинство мам на этой вечеринке, по крайней мере те, у кого дети помладше. Я вижу осуждение в их глазах. Лишь потому, что я одета не в весенние цвета, а в черное, они полагают, что я проблемная, подавленная, капризная, злая, вызывающая и употребляю наркотики. Что ж, пять из шести – справедливо. Только вот я не употребляю наркотики. Даже не пробовала. И никогда не пила алкоголь. Другими словами, я не часто хожу на вечеринки.

      Честно говоря, меня не волнует моя «популярность». И я не ханжа в том, что касается веществ, изменяющих сознание. Мои друзья из школьного комитета по борьбе с климатическим кризисом всегда навеселе после наших еженедельных встреч, и я их не осуждаю. Я понимаю. Кто бы не захотел немного снять стресс после двухчасовых разговоров о тающих ледяных шапках, опасных тепловых волнах, нехватке продовольствия и бесконечных засухах?

      Я почти уверена, что мамы из Мидоубрука, сидя в своих домах с кондиционерами или разъезжая на огромных внедорожниках, не слишком задумываются о потеплении на нашей планете, но они, несомненно, разбираются в том, как должен выглядеть подросток. Они смотрят на мои темные обрезанные шорты, белые, как зубная паста, ноги, облаченные в «мартинсы», на отсутствие макияжа, длинные волосы, собранные в конский хвост, и верят, что с их драгоценными чадами такого не случится.

      Полагаю, подобные мысли помогают им лучше спать по ночам.

      Мой папа подзывает меня к себе. Могу предугадать, что он скажет, еще до того, как он это произносит.

      «Летти, – окликнет он своим глубоким отцовским тоном, – ты что-нибудь ела?»

      Я подхожу прямо к нему.

      – Летти, – говорит он. – Ты что-нибудь ела?

      Бинго.

      – Я не голодна.

      Три слова. Половина моей дневной нормы.

      – Ну а как насчет вегетарианского бургера? – не сдается он, зная, что к мясу я не притронусь. Хотя ему это не нравится. Считает, что мне не хватает белка. Чушь. Я повторяла ему бесчисленное множество раз, что растительный белок не менее полезен, но он не прислушивается к фактам, когда принимает решение.

      – Не надо, спасибо, – отвечаю я.

      День еще только начинается, а уже сказано шесть слов. Черт возьми. Все следующие пойдут в счет завтрашних.

      – Яичное многоборье? – спрашивает папа.

      Он указывает на себя, затем на меня, будто я не знаю, что он хочет, чтобы мы были в одной команде.

      Мне требуется невероятное усилие, вся воля, которую я могу собрать, чтобы не поморщиться. Я не могу разбить сердце своему отцу, но яичное многоборье? О боже, нет! С восьми до тринадцати лет мы объединялись с ним и оставались непобедимыми. Мы как Том Брэди и Роб Гронковски[3] во вселенной яичного многоборья. Где-то в подвале есть коробка с нелепыми пластиковыми трофеями, которые мой дядя Кен покупает каждый год, чтобы раздавать в качестве наград за победу в различных играх, включая бросание яиц. Однако к большому разочарованию

3

Величайший дуэт в истории американского футбола.