Обратная сторона руны. Мария Куприянова

много сил. Именно поэтому маг не может исцелить сам себя.

      Рин посмотрел на свои руки – на них даже шрама не осталось.

      – Вы исцелили меня?

      – Считай, что мы оказали друг другу услугу. Но это не значит, что ты теперь способен вылечить любой недуг. Будет расти твое мастерство – будет расти и сила.

      – Вы не говорили, что лечить других чертовски больно.

      Наставник раскатисто расхохотался.

      – Открою тебе тайну: не все лекари идут на подобное испытание. Снимать головную боль – это одно, а вот помогать, положим, в родах – это совсем другое. Без обезболивающего зелья многие не выдерживают или же просто не берутся за лечение. Но дело даже не в этом. Важно то, хватит ли тебе собственных ресурсов, чтобы победить тяжелую болезнь.

      – Значит, невозможно вылечить всех?

      – Невозможно, если только ты не носишь руну демона, – пояснил Коул. – Ее способен принять далеко не каждый, но, получив ее, человек овладевает воистину безграничной силой. Волей, которая черпается не из собственного организма, а из руны – мощнейшего источника магии.

      – А я, – Рин аж приподнялся на локтях, – смогу когда-нибудь ее принять?

      – Поживем – увидим. А теперь беги домой, время уже позднее.

      На следующий день Рин проснулся в отличном настроении. И дело заключалось не только в том, что он преуспел в своих занятиях. Наступил мамин день рождения, и он дождаться не мог, когда они с Ани и Дааном вручат ей подарок.

      Гюнхэл накануне опять набрался, но так и уснул в приемной, избавив домочадцев от очередного скандала. Он и сейчас дрых на своем рабочем месте: его заливистый храп доносился из-за закрытой двери. И это стало еще одной приятной мелочью: он не мог испортить столь чудесный момент вручения подарка.

      – Превеликая Нелл! – воскликнула мама, увидев, что преподнесли ей дети. – Откуда вы это взяли?

      – Не волнуйся, мамочка, —восторженно подпрыгивала Ани, – мы его купили на честные деньги. Рин откладывал, ну и я подрабатывала где придется.

      – И я! – хлопнул себя в грудь Даан. – Я тозе!

      – Ну конечно же, и ты тоже! – Именинница радостно подхватила малыша на руки и закружилась в танце.

      В то утро они вчетвером много смеялись и пили самый вкусный в мире чай с пирогом. Кулон на маминой шее сиял, прямо как ее глаза: теплым, любящим светом.

      Пока на пороге не появился небритый, с оплывшим лицом и безумным взглядом Гюнхэл. В комнате повисла тишина. Ани на всякий случай придвинулась к Даану и обняла его.

      – Ты проснулся? – Женщина вскочила с места и поставила еще один прибор. – Проходи, чай будешь?

      Гюнхэл стоял пошатываясь, словно соображал, где он находится и кто он вообще. Потом заметил на шее жены украшение и ткнул в него пальцем:

      – Это что?

      – Ах… Это дети подарили. Правда они молодцы? Сами скопили…

      – Снимай. Живо, поняла?

      – Но…

      – Сюда его давай. Быстро!

      Она затравленно посмотрела на мужа, машинально дотронувшись