Молчи, Россия, молчи! Полиция не дремлет. Аркадий Аверченко

Конечно, вас никто не принуждает, но если вы только захотите…

      Грозное местоимение

      Экс-министр торговли и промышленности Тимирязев объяснил стрельбу в рабочих на Ленских приисках тем, что рабочие предъявили политические требования, – например, чтобы их называли на «вы».

      Сумерки окутали все углы фешенебельной квартиры его пр-ва.

      Его пр-во – бывший глава министерства – со скучающим видом бродило из одной комнаты в другую, не зная, что с собой делать, куда себя девать.

      Наконец счастье улыбнулось ему: в маленькой гостиной за пианино сидела молоденькая гувернантка детей его пр-ва и лениво разбирала какие-то ноты…

      – А-а, – сказало, подмигнув, его пр-во. – Вот ты где, славный мышонок! Когда же ты придешь ко мне, а?

      Гувернантка неожиданно вскочила и крикнула:

      – Это что такое?! Как вы смеете говорить мне «ты»?!

      Его пр-во было так изумлено, что даже закачалось.

      – Ты? На… ты? А как же тебя еще называть?

      – Это безобразие! Прежде всего, прошу называть меня на «вы»!..

      Его пр-во побледнело как мертвец и крикнуло:

      – Караул! Режут! Спасите, люди! Сюда!

      В комнату вбежали жена, слуги.

      – В чем дело? Что случилось?

      «Наша Конституция – просят не дуть»

      С ужасом на лице его пр-во указало пальцем на гувернантку и прохрипело:

      – Революционерка!.. Забастовка. Предъявила политическое требование и забастовала.

      – Что за вздор? Какое требование?

      – Говорит: называйте меня на «вы»!

* * *

      С этого началось…

      Его пр-во оделось для прогулки и позвонило слугу.

      – Что прикажете?

      – Тыезд мой готов?

      – Чего-с?

      – Тыезд, говорю, готов?

      – Ты…езд?!

      – Вот осел-то! Не буду же я говорить тебе выезд! Ступай, узнай.

      – Так точно-с. Тыезд готов.

      Его пр-во побагровело.

      – Как ты смеешь, негодяй?! Я тебе могу говорить тыезд, но ты должен мне говорить – выезд! Понял? Теперь скажи – какова погодка?

      – Хорошая-с, ваше пр-во.

      – Солнце еще тысоко?

      – Так точно-с, высоко.

      – Ну, то-то. Можешь идти.

      Спускаясь по лестнице, его пр-во увидело швейцара и заметило ему:

      – Почему нос красный? Тыпиваешь, каналья.

      – Никак нет.

      – То-то. А то я могу тыбрать другого швейцара, не пьяницу. А зачем на лестницу нотый ковер разостлал?

      – Это новый-с…

      – Я и говорю – нотый. Если не снимешь – завтра же тыгоню.

      Потом, усевшись в экипаж, его пр-во завело разговор с кучером.

      – Шапка у тебя, брат, потертая. Придется шить новую.

      – Так точно.

      – Я думаю, тыдра на шапку хорошо будет?

      – А не знаю, ваше пр-во. Такого я меха и не слышал.

      – Как не слышал? Обыкновенный мех.

      – Не знаем. Выдра действительно есть.

      – Вот дерево-то, – пожало плечами его пр-во. – Для тебя,