Полуночный прилив. Стивен Эриксон

заметил, что за разговором превратил рыбу на своей тарелке в жуткое месиво. Герун понял его состояние и улыбнулся:

      – Сообщите Нифадасу и Куру Кану, что я осведомлен о сложностях, касающихся Великой встречи. А еще передайте им, что я знаю о намерении на время удалить меня из столицы. Но я уже предвкушаю свое победоносное возвращение и сумею наверстать упущенное.

      – Я обязательно передам им ваши слова, финадд.

      – Брис, сожалею, что своими речами испортил вам аппетит. Рыба была превосходной. В следующий раз мы поговорим о каких-нибудь приятных пустяках. Поверьте, я искренне уважаю вас и восхищаюсь вами.

      – Стало быть, меня нет в вашем черном списке.

      – Пока нет, а там видно будет… Шутка, Брис, – добавил Герун, увидев выражение лица своего гостя. – И потом, вы мигом располосовали бы меня на куски. Кому же такое понравится? Знаете, что мне сейчас пришло в голову? Историю нашего королевства за последние десять лет можно очень наглядно проследить по событиям жизни троих братьев Беддикт. И как видно, повествование еще не закончено.

      «Мне бы тоже хотелось так думать».

      – Благодарю вас, финадд, за приглашение и за приятное общество.

      Герун потянулся и взял со стола тарелку Бриса.

      – Окажите мне одну маленькую услугу: выйдите через черный ход. Вы попадете в закоулок, где вечно ошивается один голодный парень. Когда-то он был превосходным мастером, про таких говорят: золотые руки. А потом беднягу ударило бревном по голове. Теперь он как малое дитя. Втолкуйте ему, что тарелку обязательно нужно вернуть. Сошлитесь на меня. Скажете, что были моим гостем. Это всегда действует.

      – Хорошо, финадд. Счастливо оставаться.

      – Ну-ка, хозяин, примерьте.

      Техол скептически посмотрел на шерстяные брюки, затем неуверенно протянул к ним руку.

      – Скажи, Багг, а есть ли вообще смысл продолжать?

      – Вы говорите о штанах или о моем жалком существовании?

      – Ты уже набрал команду? Много нанял работничков?

      Техол скинул импровизированную юбку и стал натягивать на себя творение Багга.

      – Двадцать самых отъявленных бедолаг, каких только мне удалось сыскать.

      – И все чем-то недовольны?

      – Все до единого. И у большинства, не сомневаюсь, имеются вполне законные причины для возмущения. Хотя нескольких, мне кажется, правильно выгнали: только позорят профессию.

      – Возможно, это тебе только кажется. Ведь чаще всего, Багг, запрет на занятие ремеслом налагают из-за разногласий с властями. Ну да нас политика не интересует. Главное, чтобы каждый из нанятых тобой умел работать. И чтобы все они держали язык за зубами. Им достаточно знать, что мы плюем на законы гильдий. Веская причина делать свое дело и помалкивать. Нам важно избежать огласки.

      – Вот тут я не до конца уверен. Мы и так уже получили предостережения от гильдий.

      – Кто-нибудь приходил и угрожал?

      – Пока что лишь письма… Ну вот, хозяин, теперь у вас левое колено не будет мерзнуть.

      – Мерзнуть? Не знаю, Багг, что тебе нашептывают твои старые кости, но сейчас жарко, даже