Полуночный прилив. Стивен Эриксон

вам и сказал! Успокойтесь, его там нет. Во всяком случае, пока. Но ваш брат явно что-то затевает.

      – Вы шутите? Техол давно уже остепенился.

      – Это вы так считаете.

      – У меня нет оснований думать обратное. А вот у вас, похоже, они есть.

      Геруну принесли вторую порцию «тюленьего молока». Финадд окунул палец в густую вязкую жидкость и смотрел, как она стекает обратно в бокал.

      – А известно ли вам, королевский защитник, что у Техола и сейчас полно разнообразных интересов? Точнее, своеобразных. Недвижимость, торговля, перевозка грузов, разрешительные грамоты на то да се. Он полагает, что хитро спрятался и что все считают его лежебокой, который бесцельно торчит на крыше.

      – И тем не менее вы что-то заподозрили?

      Эберикт пожал плечами:

      – Ваш брат сам себе выдал Королевское отпущение грехов. Причем давно, задолго до того, как оно появилось у меня.

      – Техол никого не убивал!

      Улыбка Геруна сделалась хищной.

      – А помните крах Обменной гильдии? Дюжина крупнейших «денежных мешков» покончила жизнь самоубийством. Так вот, тот обвал устроил Техол. Все тщательно продумал, предусмотрел и ловко выбрал подходящий момент. У Техола имелся свой черный список. Чтобы отомстить человеку, вовсе не обязательно всадить ему в глотку кинжал. Ваш брат поступил более изощренно: он сделал врагов своими деловыми партнерами. А потом разорил всех до одного.

      – Но Техол ведь и сам разорился.

      – И тем не менее предпочел остаться в живых. Вам это ни о чем не говорит? А должно бы.

      – Моему брату было на все наплевать.

      – Верно. Брис, а вы знаете, кто больше всех восхищается Техолом?

      – Неужели вы?

      – Нет. Хотя предположение, прямо скажем, весьма впечатляющее. В любом случае речь идет не обо мне, а совсем о другом человеке.

      Брис пытался понять, нравится ли ему этот странный финадд, наделенный Королевским отпущением грехов. Что ж, пожалуй, собеседник он приятный. Да вот только тема беседы у них, прямо скажем, поганая.

      Подали обед. Взглянув на серебряную тарелку с румяным куском жареной рыбы, Герун Эберикт велел принести ему третью порцию «тюленьего молока».

      «Неужели женщины тоже пьют это зелье?!» – подумал Беддикт.

      Ему и прежде доводилось бывать в здешнем заведении, но он ни разу не видел, чтобы хоть кто-то из женщин заказывал «тюленье молоко».

      – Если честно, мне не хочется говорить о Техоле, – признался Брис.

      Он придвинул к себе тарелку и сковырнул с рыбы румяную корочку. Вилка поддела и нежное белое мясо, обнажив кость с мелкими позвонками.

      – Вам неприятно то, что сделал Техол? – спросил финадд.

      – Даже не это, – ответил королевский защитник, морща лоб. – Скорее то, что было потом.

      – А что было потом?

      – Застой.

      – Взбаламученной воде нужно дать успокоиться. А вот когда вся муть осядет, можно оглянуться и посмотреть, что же у тебя осталось.

      – Герун, вас послушать, так наш средний брат – просто гений изворотливости.

      – Не