Игра в дурака. Поэтический сборник. Александр Александрович Студницын

выпотрошенные кресла,

      как пятна алые в пустом луна-парке,

      где дочь у соседей исчезла.

      Лето ушло, а мода из детства

      останется в этих домах.

      Я не уверен, что узнаю соседа,

      но уверен, что узнаю впотьмах

      в штанах из моего детства,

      из моего гардероба.

      Мне нравится девушка, одетая чтобы

      остановить моё вымирание

      или сердце.

      Сегодня у магазина

      у неё кинопроба на раздевание

      или бегство.

      Лето вернётся, как возвращаются

      воды, как возвращаются воды

      моей реки.

      То есть они стоят, и возвращаются,

      как повершенные враги —

      в гробах в другие деревни.

      Мне захотелось ночью тайком

      проследить за девушкой в русском селении.

      Привидения в сущности – грустные люди.

      Она подводит глаза,

      как будто говорит с привидениями.

      Мне нравится, что здесь на природе

      все думают о чём-то своём.

      Твоя смерть в России не вызывает эмоций,

      как бездарный художественный приём.

      Моя мама плачет по осени

      и тусит на даче отца.

      Говорят, старики заперты в осени,

      для них она не кончается.

      Вечером у магазина

      долго никого нет.

      У Девушки с кинопробы

      в руке железнодорожный билет.

      Она так похожа на осень,

      уходит почти раздетая.

      Она думает, что говорит с мёртвыми,

      а это я, это я…

      говорю с ними всё лето.

      Пожалуйста

      Как мысли о скором бегстве, квартира не заперта.

      Кажутся незнакомыми – чашки сменили места.

      «Ты в целом кому-то мешал» – мама проблему озвучила.

      Из тебя неудобного сделают удобное чучело,

      чего ты ждал?

      Передо мной зубы – тридцать два зуба в ряд.

      Это улыбка, по крайней мере, так говорят.

      Тебе рады здесь, скажу, чтоб совесть не мучила,

      Тебе были рады здесь, потому что искали чучело,

      и ты им стал.

      Звонок и шаги на лестнице, квартира не та.

      О мёртвом заплачет женщина, случится беда?

      Чучелу человека со мной говорить не наскучило.

      У меня с ним общее детство, не делай из меня чучело,

      пожалуйста!

      Жемчуг

      Ракушка, где в озере скрылся Урал,

      треснула, как на яблоке кожура.

      Улиткой надгробия сносит оползень,

      время бьёт не точечно, а по всем!

      Ещё год назад я в будущее верил сам.

      Трещиной расползаются голоса.

      Детский смех слышат мёртвые в озере

      и тоскуют о море, как о себе.

      Я в улыбке родителей эхо струн

      взял с поездкой на море к себе в нору.

      Где границы заката захлопнутся,

      вспоминаю лицо своего отца.

      Он от моря не смог отыскать ключа,

      этот ключ у меня, хочется