Огненный суд. Эндрю Тейлор

заполнялась ровными рядами карандашных символов, имеющих смысл только для посвященных.

      Внизу в зале шло заседание суда. Слушалось последнее из дел, назначенных на сегодня. За круглым столом на небольшом помосте в восточной части зала сидели трое судей. Клерки и приставы сгрудились по одну сторону. Они вели запись слушаний и срывались с места, когда судья кивком подзывал к себе и просил принести книгу, или письмо, или свежее перо. Истец и ответчики со своими представителями стояли непосредственно перед помостом.

      В слушании наступила пауза, не дольше пяти секунд, когда никто не говорил, и суд, казалось, перевел дыхание. Ее ум блуждал. Ее карандаш тоже. «Его парик сидит криво, – написала она. – У судьи справа». Потом юрист прочистил горло, и заявления и препирательства возобновились.

      Зал был тесным и обшарпанным. Клиффордс-инн нельзя было назвать грандиозным заведением масштаба Темпла, величественного «коллеги» по другую сторону Флит-стрит. Даже в мае воздух в зале был прохладным и сырым. В центре в квадратном очаге дымилась угольная жаровня. Тепло вместе с дымом поднималось к почерневшим стропилам крыши и утекало без пользы через жалюзийную трубу в неблагодарное небо.

      Джейн Хэксби сидела в западной части галереи, поодаль от других женщин. Ее блокнот лежал на экземпляре «Тахиграфии» Шелтона. Она самостоятельно училась стенографии, и Пожарный суд предоставлял ей полезную практику. Большинство женщин сбились в кучку в задней части галереи, где судьи не могли видеть их, и переговаривались шепотом. Иногда они поглядывали на нее, их лица были пустыми, а взгляды жесткими. Она знала почему. Она не принадлежала к их сословию, поэтому они заранее испытывали к ней неприязнь.

      – Всем встать! – крикнул клерк. – Всем встать!

      Все присутствующие встали, когда судьи направились в свою комнату обсудить вердикт. Внизу колыхался океан мужских шляп. Скамьи были расставлены вдоль стен. Там сидели старики и немощные. Со своего места в передней части галереи она видела поля самой лучшей шляпы мистера Хэксби и складки его темного шерстяного плаща, который он обычно берег для посещения церкви и церковных праздников. Даже его лучший плащ был сильно поношен.

      У Хэксби не было прямого интереса к рассматриваемому делу. Он присутствовал на суде по поручению фригольдера[6], чтобы проследить, что его интересы соблюдаются. Сам спор был запутанным и ожесточенным – между арендатором и тремя субарендаторами по поводу того, кто из них будет отвечать за восстановление их домов после Пожара, а также как затраты на восстановление отразятся на условиях их аренды и субаренды. Правительство учредило этот суд исключительно для урегулирования таких споров с целью максимально ускорить восстановление Лондона.

      Белая рука мистера Хэксби лежала на его колене. Даже издали Кэт было видно, что его пальцы дрожат. Знакомое чувство страха прокралось и поселилось у нее в животе. Она надеялась, что с наступлением хорошей погоды его здоровье улучшится. Однако лихорадка только усиливалась.

      А если он будет так нездоров, что

6

 Фригольдеры – пожизненные или наследственные землевладельцы в средневековой Англии.