Огненный суд. Эндрю Тейлор

продолжил Сэм.

      – Правда? – Конечно, я время от времени давал подметальщику пенни. Если ты регулярно пользуешься перекрестком, ты так делаешь, если не болван. Но хоть убей, я не мог припомнить, как этот человек выглядит.

      – Его зовут Бартоломеу, – сказал Сэм. – Как пророка. Барти. – (Я слушал вполуха, пытаясь привлечь внимание официанта, чтобы заказать еще вина.) – Это он привел вашего отца домой. За день до его смерти.

      Я позабыл об официанте и посмотрел на Сэма:

      – Да, я вспомнил. Маргарет мне говорила. Мне следовало дать ему что-нибудь за труды.

      – Барти говорит, он не знал, что у старика не все в порядке с головой. – Сэм дотронулся до виска указательным пальцем. – По крайней мере, он понял это не сразу. А кто бы подумал, глядя на него со стороны? Не было похоже, что у него мозги набекрень.

      Справедливо замечено. Натаниэль Марвуд выглядел тем, кем был на самом деле, – пожилым человеком шестидесяти лет, но достаточно крепким. Только если вы с ним заговорите и услышите чепуху, льющуюся у него изо рта, в которой не больше смысла, чем в лепете ребенка, вы поймете, что он не в себе.

      – Сэр, за церковью есть проход под аркой. Барти говорит, ваш отец вышел оттуда.

      – Проход под аркой? – Я подумал, что он имеет в виду большие ворота на границе Сити и Вестминстера, Флит-стрит и Стрэнда. – Ты хочешь сказать, он вышел через Темпл-Бар?

      – Нет-нет. Эта арка в стороне. На севере, у церкви Святого Дунстана на Западе. – Сэм наклонился ко мне. – Это проход в одно из заведений законников. Клиффордс-инн.

      Тут мне вспомнились слова отца. Чуть ли не последние его слова, что я слышал. И, возможно, последние, что содержали какой-то смысл. «Там, где законники. Эти создания дьявола». Он ненавидел и боялся юристов после того, как с их помощью его упекли в тюрьму и отобрали имущество.

      – Это не там, где заседает Пожарный суд? Почему он пошел туда?

      Сэм пожал плечами.

      «Ты замечал, как законники похожи на грачей? Они держатся друг дружки и кричат: „Гаар-гаар!“ … И все отправляются в ад после смерти».

      Итак, все-таки был один факт в путаном рассказе отца, скрытый во всей этой болтовне о моей матери. Он побывал в Клиффордс-инн, где было много юристов.

      – Барти сказал еще что-нибудь?

      – Он плакал, – сказал Сэм. – Барти мне рассказал. И Барти привел его домой, но ничего не понял из того, что ваш отец говорил.

      Я стукнул кулаком по столу.

      – Тогда я пойду в Клиффордс-инн и все узнаю.

      Официант неправильно истолковал мой жест и оказался рядом в ту же секунду.

      – Прошу прощения, господин, что заставил вас ждать. Еще кварту хереса? Сей момент.

      – Да, – сказал я мрачно. – Отлично, выпьем на дорожку. С богом! И почтим память моего отца. – Я бросил гневный взгляд на Сэма. – Он не должен был плакать. Он не должен был горевать.

      Сэм опустил глаза на стол.

      – Нет, сэр.

      – И зачем вообще, господи, он отправился в Клиффордс-инн? Кто-то его туда заманил? – Наконец