Стать куртизанкой. Элизабет Бойл

сидела, уставившись на дверь.

      Лорд Трент. Целовал ее. Совершенно обнаженный.

      Шарлотта неторопливо воспроизвела в памяти недавние события, пытаясь найти в них хоть какой-то смысл.

      «Лотти, любовь моя».

      «Позволь мне как следует тебя разбудить».

      «О да, Себастьян!»

      «Надень голубое платье».

      Испустив тяжелый вздох, Шарлотта оглядела богато обставленную комнату в попытке найти хоть какое-то указание на то, где она находится и как попала в столь затруднительное положение.

      По какой-то причине ее взгляд перекочевал на большую картину, которую она заметила раньше. Изображенная на полотне возлежавшая на диване обнаженная женщина вновь показалась ей очень знакомой.

      Шарлотта осторожно спустила ноги с высокой кровати, подняла с пола небрежно брошенный пеньюар из голубого шелка и быстро накинула его на себя, стараясь не обращать внимания на то обстоятельство, что пеньюар оказался словно сшитым специально для нее.

      Шарлотта неуверенно пересекла комнату и остановилась перед картиной. Подпись в углу гласила: «Э. Арбакл».

      Эфраим Арбакл? Девушка с благоговением взглянула на полотно. Арбакл считался портретистом высшего света. Поговаривали, что, заполучив написанный Арбаклом портрет, человек становился все равно что бессмертным, ведь художнику удавалось проникнуть в самую душу своих натурщиков и натурщиц.

      Шарлотта взглянула на портрет и зарделась от смущения. Изображенная на нем женщина держалась непринужденно и расслабленно, бесстыдно выставив на всеобщее обозрение обнаженную грудь, а на ее лице читалось такое довольство, словно она только что…

      Шарлотта отвернулась. Ей было неловко думать о чем-то подобном, не говоря уже о том, чтобы завидовать этой бесстыдной красавице. Уж она-то наверняка не стала бы терять времени даром, вырываясь из объятий лорда Трента.

      «Ну же, Себастьян. О да, прошу тебя…»

      Шарлотта открыла глаза и обнаружила, что смотрит на собственное отражение в высоком зеркале.

      – Нет, – прошептала Шарлотта при виде женщины с растрепанными волосами и чувственным блеском в глазах, глядящей на нее из зеркала. – Этого не может быть…

      Шарлотта вновь взглянула на распутницу на портрете, а потом перевела взгляд на собственное отражение в зеркале, раздумывая, что ей теперь делать. Закусив губу, девушка распахнула полы пеньюара.

      – Боже мой. – Она оглянулась через плечо и снова посмотрелась в зеркало. Такая же грудь, такие же растрепанные волосы и длинные ноги.

      Это же она на портрете Арбакла!

      Колени у Шарлотты подкосились, и ей показалось, что она вот-вот лишится чувств. Лишь звук шагов в коридоре заставил ее встряхнуться. Запахнув полы пеньюара, она повернулась к двери.

      Шарлотта почувствовала напряжение во всем теле. Но то был не страх, а ощущение иного рода, которое, несомненно, поняла бы ее близняшка на портрете.

      «Себастьян… он вернулся».

      Дверная ручка повернулась, и Шарлотта затаила дыхание.

      Но,