Баллада о солдате. Поэма. Алексей Шерстобитов

вотчину греха,

      Рассеются все вражьи стаи

      От гнева Господа Христа!…

      Они вернулись все живыми,

      Но им не стало легче жить,

      Ведь у химеры то же рыло

      И та же содомитов прыть!…

      Сидел он тихо у санбата

      Сидел он тихо у санбата,

      Казалось, будто не дышал,

      Сюда взгрустнувшего солдата

      Тянула с раною душа.

      Не зная, что он точно ищет,

      Он шёл бесцельно на рассвет

      Как будто мотылёк, что рыщет,

      Летя из темноты на свет.

      Здесь боль была и милосердие,

      Здесь раскрывался человек,

      В сверхчеловеческом усердии

      Спасались души, руша грех.

      Здесь пахло смертью и страданием,

      Но сострадание верх брало,

      Врачи и воины в сознании

      Пред ликом смерти ей назло.

      Ходили, добиваясь чуда,

      Спасая бренные тела

      Трудом и волей, а подспудно

      И верой в Господа Христа.

      Он был средь них и был надеждой

      В руках своих неся, любя,

      А жизнь уже не будет прежней,

      Как и любимая страна!

      Ему здесь было много легче,

      Здесь души исходя на стон,

      Врывались внутрь его калечной

      И вместе ныли пред Крестом:

      «Эй здоровяк, чего расселся?

      Иди ка лучше, подсоби!»

      О голос этот парень грелся,

      «Давай за мной скорей иди»

      Он слышал раньше, но не видел —

      Супруга перед ним была,

      Как призрак, правда, в юном виде,

      Из прошлого его звала.

      Застыв пред нею на мгновение,

      И очарованно глядя,

      Прорвался будто из забвения

      И улыбнулся, в след идя.

      Он помогал усердно, молча,

      Украдкой вглядываясь в лик,

      Стесняясь и немного ропча,

      Что для неё уже старик.

      Он «окунулся» в здравый смысл,

      И захотел не мстить, но жить,

      Хотя, нещадно сердце грызла

      Маниакальной ставшей мысль!

      Ему налили кружку чая

      И пряник сунули в ладонь:

      «Давай знакомиться, я Рая…»

      А у него в глазах «не тронь!»…

      В них будто омут закрутился,

      Увлекший их на глубину,

      Опомнился он и смутился:

      «Андрей… ну, я теперь пойду…»

      Он захотел и жить, и смерти

      Боясь за всё, что свет несёт,

      А в голове, как в круговерти

      Особенный, последний год.

      Уж год, как рвало мясорубкой

      Его родной душе Донбасс,

      И год он знал – чьим поступком

      Нагрянул тот кровавый час.

      Год он гонялся по ухабам,

      Лежал и ползал по земле,

      Все не за то имел награды,

      Не находя его нигде!

      Каратель был всё время близко,

      Но вот в прицел не попадал,

      А это значило, что смысла

      Весь этот год совсем не дал.

      Андрей по батюшке Иваныч,

      Давно уже легендой стал,

      Вояка ушлый и бывалый

      Заслуг своих