Серп властителя. Константин Нивский

до красноты лицо криптора, которое корёжили несколько старых шрамов – от когтей – и раздумывал, стоит ли задавать свой вопрос.

      – До отбоя ещё целый день, курсант, – Лонгури неприятно усмехнулся. – Спать команды не было.

      – Хочу спросить – был ли выбор меня во временный отряд связан с моим происхождением? – всё-таки спросил Брайд.

      Криптор нахмурился и сухо ответил:

      – Повторю – имена были выбраны случайно. А командором предложил назначить вас я. Ещё вопросы?

      – Вопросов нет, криптор.

      Вопросы, конечно, были, но Брайд решил не допытываться дальше, хотя подобное совпадение и показалось ему весьма странным. Случайность ли, что из полусотни курсантов последнего года обучения в отряд из шести человек попал сын одного из членов Совета Трех? И что бы сейчас не говорил криптор…

      – Выступаете в полдень, – Лонгури резко развернулся и зашагал прочь.

      Дождь, похоже, зарядил на весь день. Мелкий, но навязчивый, постоянный и раздражающий. Мир вокруг, казалось, был укутан в прозрачную мокрую ткань, которая хоть ничего и не скрывала, но размывала очертания, сокращала доступную видимость.

      И вообще, Брайд дождь не любил. Неизбежное ощущение сырости, более острые запахи – мокрой шерсти и кожи, лошадиного пота, сырой земли. Ну и, разумеется, необходимость оттирать лицо уже промокшей насквозь холодной перчаткой. И если на плацу или на тренировочных полях обращать внимание на такие мелочи просто не было времени, то сейчас, уныло и монотонно покачиваясь в седле, начинаешь поневоле злиться. И на сам дождь, и на замотанную в тяжёлый серый плащ от макушки до пяток фигуру куратора, задающего темп всему походу. Медленный, ужасно медленный темп. Должно быть, куратор Совета Трех не слишком уверенно чувствовал себя в седле.

      В голове тут же зазвучал льдисто-спокойный голос отца: “Ты слишком нетерпелив и порывист, Брайд. Следует учиться смирять свои порывы, добиваться чистого и ровного потока мыслей и четких действий, как подобает цептору и лэту”. Наверное, вот это вот “нетерпелив и порывист” записано в его академической карточке и подчеркнуто жирной линией. Недаром в списке личных тренировок Брайда первым пунктом стояли всегда упражнения на концентрацию и подавление эмоций. И, осознавая необходимость этих упражнений, Брайд их почти что ненавидел.

      Миновали тёмную стену леса Мечей, врезающуюся острым клином в раскисшие поля, ещё покрытые кое-где пятнами грязно-серого, пористого снега. Дорога резко повернула налево и вверх, к взгорью, на котором и стояли старинные постройки школы эвокатов Холодного Звена, возведенные ещё во времена Конца Милости. Относительно неповреждённым выглядело только основное здание – уныло-прямоугольное, с четкими линиями крыш, без каких либо украшений, свойственных более поздним постройкам. К главной цитадели робко жались хозяйственные здания – кухни, конюшни, пара складов. Они смотрелись куда более старыми, хотя Брайд знал, что это только на вид. В суровые